Непобедимый 2
Шрифт:
Так что, я быстро поднялся, на всякий случай добавил ему пинок в бок и огляделся. Самую большую опасность представлял первый противник.
Тот, что наиболее дерзкий из них. Он уже вполне мог очухаться и напасть на меня, так что надо держаться начеку. Я вертел головой, пытаясь понять, куда он девался.
Хуже всего будет, если он сейчас нападет на меня сзади и долбанет палкой или булыжником по голове. Вот будет потеха. Дядя Федор скептически усмехнется, услышав о том, что мне проломили голову и процедит: «Ну, я всегда знал, что Волков
Сзади зашуршала трава и действительно послышались шаги. Я, не оборачиваясь, прыгнул вперед и в сторону, затем перекувыркнулся на траве, наплевав на чистоту костюма. Целостность черепушки дороже, плюс меня не будет ругать дядя Федор.
— Ах ты сволочь, — раздался сзади сдавленный голос. — Стой, сволочь.
После кувырка я тут же развернулся и присел на земле, готовый к обороне. Оказывается, инстинкт меня не обманул.
Тот самый, первый, и вправду напал на меня. Сейчас он стоял рядом со своим оглушенным товарищем, валявшимся на траве.
Смотрел на меня, наклонив голову. Никакого оружия в руках нет, даже захудалой палочки. Значит, он на меня напал, стараясь пнуть по спине или голове. Все равно я вовремя ушел.
— Иди сюда, сволочь, — повторил противник. — Иди сюда.
Ну вот, ни на что другое он уже не способен. Дышит очень быстро, уже запыхался.
Ну конечно, не думаю, что он, так же, как и я, бегает в день три-пять километров. Зато наверняка немерено пьет алкоголь и дымит сигаретами.
Если его еще погонять, он и так свалится без сил. Но у меня нет времени, да и грязно тут. Моя одежда вообще придет в негодность. Можно будет выкидывать.
— Не, это ты иди сюда, — сказал я, не двигаясь и не вставая с левого колена. — У меня для тебя угощение. Такое же, как для твоего Сашки.
Он грязно выругался и бросился на меня, как я и рассчитывал. Совсем уже забыл, что я спортсмен, решил все-таки взять нахрапом, думал, что справится со мной последним отчаянным рывком.
Я не стал его разубеждать. Когда он подскочил, то пнул меня ногой. Ну, а как еще нападать на противника, стоящего на колене?
Не сказать, что это я прям так все и рассчитал, но примерно прикинул, что так и будет. Я просто сместился в сторону, поймал его ударную ногу и быстро крутанувшись на месте, подбил другую, опорную.
Противник рухнул на землю, а я продолжал удерживать его ногу и быстро прижал ее предплечьем к своему боку. Тут же поймал пятку в захват и изогнувшись, вывернул ногу, растягивая ахиллесово сухожилие.
Парень взвыл от боли. Оба его приятеля валялись на земле и не могли помочь, причем я заранее учитывал этот факт.
У борцов вечно такая проблема, если свалился в партер во время драки на улице, то сообщники противника могут тебя запинать. Но я помнил, что сейчас друзья парня уже оглушены мной, так что их можно не принимать во внимание.
По крайней мере, в ближайшие пару минут. А для меня этого более чем достаточно.
— Ладно, ладно, ты победил! — заорал парень. — Я сдаюсь,
Он снова застонал от боли. Еще бы, болевой на ноги чертовски чувствительный. Особенно для неприспособленных.
Я кровожадно подумал, может, ему сломать ногу? Чтобы в следующий раз не лез втроем на одного.
Но, в конце концов, смилостивился. Ладно, пусть ходит и портит землю своим присутствием. Если опять полезет или придумает еще чего, точно сломаю.
— Еще раз увижу твою мерзкую рожу в радиусе километра от меня или моей сестры, и ноги, и руки переломаю, — предупредил я сквозь зубы. Снова сжал ногу парня, вызвав новые крики. — Ты меня понял? Не слышу!
Он отчаянно закивал и заорал в ответ:
— Да понял я, понял. Больше не придем! И Сашке скажу, чтобы не появлялся. Отпусти!
Я наконец разжал руки и высвободил его ногу. Он отполз назад и схватил пострадавшую ступню. Я встал и прошел мимо.
Когда отошел подальше, оглянулся. Все трое нападающих валялись на берегу темного пруда и жалобно спрашивали друг у друга, могут ли они передвигаться.
Я преподал им хороший урок, так что теперь дважды подумают, прежде чем связаться со мной. И я надеялся, что Сашка тоже отстанет от моей сестры. Впрочем, ей тоже надо прочистить мозги, чтобы сама не лезла к этому придурку. Такой, как Сашка, нам не нужен.
От берега я вышел на небольшую тропку, ведущую от берега к дороге и отправился по ней домой. По пути я поймал себя на том, что уже не мыслю себя без новой семьи.
Сколько раз говорил себе, что они чужие мне люди, но вот теперь, оказывается, они как-то незаметно стали родными. За которыми надо присматривать и помогать.
Видимо, кровь и вправду не водица, а мое тело все-таки на сто процентов является родственным для моей семьи. Даже несмотря на то, что мое сознание чужое, тело все равно сохранило привязанность к прежним родственникам.
Хм, забавно. Я даже немного переживаю за них. Особенно за дуру сестру. И за больного отца.
Вот с какими мыслями я вернулся домой. Думал, что тут опять шум и скандал, но на удивление, все тихо.
Все сидят по комнатам. Даже из спальни сестры доносился звук радио. Дверь закрыта, я не стал ломиться к Даше. Вместо этого заглянул к родителям.
Свет в комнате выключен, тут темно, гостиную освещал только синий свет экрана телевизора. Отец лежал на кровати, по привычке отвернувшись к стене. Против воли я подумал, что он опять валяется с приступом, но оказывается, с ним все в порядке.
Мать смотрела концерт, на экране телевизора пела Ольга Воронец, про девчонок, которые на свою беду любят красивых парней. Она засмотрелась, потом оглянулась и увидела меня. Хотела встать, но я подошел ближе и сказал, что не надо.
— Ты ужинал, Витенька? — спросила мать и опять хотела встать, но я удержал ее. — Подогреть тебе ужин? Что это у тебя с одеждой? Почему грязная? А вот тут порвана. Ты не пострадал? Что с тобой? Тебя побили?