Непокоренный остров(Документальная повесть)
Шрифт:
— Давай! — махнул рукой Васерин.
Вдовинский с силой дернул натянутый шнур, раздался взрыв. Когда подрывники подошли к первому орудию, то увидели дымящуюся искореженную казенную часть и разорванный ствол.
Таким же способом были уничтожены и остальные два орудия. 90-я береговая батарея перестала существовать.
Немцы усилили огонь по острову, в стрельбу включилось уже несколько батарей, нанося основной удар по 90-й береговой батарее. Но подрывников там уже не было, они перешли на зенитную батарею.
Сержант Вдовинский повторил операцию с 76-миллиметровыми орудиями, и 509-я зенитная батарея, сбившая шесть вражеских самолетов, замолчала навсегда.
Наблюдатели с маяка и вышки командного пункта 314-й башенной батареи заметили в море группу немецких транспортов, шедших в охранении сторожевых кораблей и тральщиков. Васерин забеспокоился, как бы вражеские корабли не повернули к Осмуссаару. Он повел своих краснофлотцев в башни, намереваясь в случае опасности немедленно взорвать блоки, однако корабли прошли мимо.
Все оставшееся светлое время суток ушло на подготовку к подрыву блоков башен и командного пункта. Вдовинский еще раз придирчиво осмотрел заложенную взрывчатку, подводку к ней бикфордовых шнуров, тянувшихся от блоков к местам укрытий. Количество взрывчатки закладывалось с таким расчетом, чтобы мощный взрыв не только искорежил артиллерийские системы, но и разрушил бетонный пол, открыв доступ в блоки башен грунтовым водам.
— Все готово к подрыву, — доложил Вдовинский Васерину.
По договоренности взрыв башенных блоков был приурочен к приходу катера МО. Давно уже наступила ночь, но сигнала от морского охотника не поступало.
— Что будем делать, товарищ старший лейтенант? — нетерпеливо спросил Вдовинский.
— Взрывать, сержант. Даже если катер вообще не придет, — ответил Васерин. Он послал двух краснофлотцев, которые днем вели наблюдение за морем, на северо-западный пирс. При обнаружении катера МО они должны были оповестить подрывников и обеспечить подход катера к пирсу.
— Полночь, товарищ старший лейтенант, — произнес Вдовинский, показывая на круглые морские часы, висевшие на стене. Они находились в помещении командира второй башни.
— Даю добро, сержант, — распорядился Васерин. — Начинай!
— Есть! — козырнул Вдовинский и поднялся по патерне наверх. Вынул коробок из кармана, достал спичку и зажег ее. Свет выхватил из темноты конец свисающего с камня бикфордова шнура, протянутого от первой башни. Спичка догорела. Вдовинский зажег новую и тут же поднес маленькое пламя к косому срезу шнура. Порох загорелся, раскаленным угольком выбрасывая струйку дыма, с шипением быстро побежал по бикфордову шнуру в темноту.
Вдовинский спустился в блок башни, доложил:
— Все в порядке. Сейчас сработает…
Страшной силы грохот потряс стены, казалось, остров разломился пополам.
— Прощай, первая! — выдохнул Вдовинский.
Огромная, яркая, ослепительная вспышка при взрыве первой башни была заметна на десятки километров. Дежурная немецкая батарея на мысе Пыысаспеа сразу засекла ее и открыла по огневой позиции 314-й береговой батареи огонь. Катер МО, маневрировавший в кабельтове от острова, дал три вспышки красного цвета, обозначив свое местонахождение. В темноте он боялся подойти к пирсу, узкий фарватер шел между подводных камней.
Через пятнадцать минут еще один гигантский сноп яркого огня взметнулся над Осмуссааром: подорвана вторая башня. Немцы с материка усилили огонь, теперь уже стреляло несколько батарей. А когда над островом взметнулся и третий всплеск огня — был взорван командный пункт, — все немецкие батареи открыли ураганный огонь по Осмуссаару.
На пирс подрывники с трудом подъехали на полуторке. Они тут же спрыгнули на землю. Водитель развернул машину на отвесную скалу, разогнал ее и выпрыгнул из кабины. Полуторка с грохотом упала в воду.
Катера МО, к удивлению растерявшихся подрывников, у стенки не было.
— А где же морской охотник? — спросил Васерин у дежуривших на пирсе двух краснофлотцев.
— В море маневрирует, в кабельтове от пирса, — сказал один из краснофлотцев. — Вон, вон подает световой сигнал для нас! — показал он на частые вспышки в темноте.
— Как мы доберемся до катера? — ужаснулся Вдовинский. — Вплавь, что ли?
— Шлюпка тут есть двухвесельная. Правда, осколками снаряда ее продырявило. Но мы дырки законопатили ветошью. Выдержит, наверное, семерых…
Подрывники сели в маленькую шлюпку, вода от перегрузки доходила почти до самых бортов. К счастью, на море спокойно, волн нет, поэтому при соблюдении всех мер предосторожности можно дойти до морского охотника. Сержант Вдовинский оттолкнул шлюпку от берега, с трудом взобрался в нее. На катере их заметили, застопорили ход, готовясь принять осмуссаарцев на борт…
Передовой рубеж прикрытия Ленинграда на Балтийском море прекратил свое 164-дневное существование. 2 декабря в 21 час 30 минут с рейда полуострова Ханко отошли последние корабли с гангутцами, а 3 декабря в 3 часа 45 минут отважная семерка осмуссаарцев самой последней оставила непокоренный остров.
Немецкие полевые батареи с мыса Пыысаспеа еще три дня вели беспрестанный огонь по Осмуссаару, прежде чем решились вступить на остров. Мужественный советский гарнизон грозного Осмуссаара даже для врагов остался примером выполнения воинского долга.
Послесловие