Непокорная девственница
Шрифт:
— Что она сказала?
— Я не разобрал, — смутился швейцар.
— Переведите мне слова леди. — Джейк с трудом выдавил из себя улыбку.
— Она сказала… сеньорита сказала… что вы похитили ее, сеньор.
Джейк на мгновение закрыл глаза и тяжело вздохнул.
— Андреас, — обратился он к швейцару доверительным тоном, прочитав на бейджике его имя, — боюсь, что у нас проблема.
— У нас?
— Да. — Он взял Андреаса под руку и отошел с ним на несколько шагов. — Вы видите, что леди… сеньорита…
— А, — понимающе протянул швейцар.
— Поглядите на нее и сами поймете.
Швейцар обернулся и посмотрел на девушку. Джейк не сомневался в его реакции. Рио — город красивых женщин. Они подъехали к одному из самых дорогих отелей. Можно поклясться, что швейцар никогда прежде не видел, чтобы туда заходили так плохо одетые постояльцы. Парень опять повернулся к Джейку.
— Я понял, сеньор. Очень жаль. Она так молода и так… так…
— Совершенно верно.
— Мне жаль вашу… вашу…
— Племянницу, — подсказал Джейк. — Благодарю вас. Да, это большое несчастье. — Он достал из кармана несколько банкнот и сунул швейцару в руку. — Будьте добры, сообщите персоналу, чтобы они не обращали внимания на любые… ммм… выходки моей племянницы, на то, как она будет вести себя сегодня вечером…
— Я скажу им, сеньор. — Швейцар понимающе кивнул.
— Спасибо, Андреас. Иногда моя… ммм… племянница приходит в некоторое возбуждение. Тогда она делает… Ну, думаю, вы понимаете.
— Разумеется. Если я могу чем-нибудь помочь…
Джейк изобразил грустную улыбку заботливого дядюшки, сказав, что сам обо всем позаботится. Потом вернулся к машине, взял Катарину за руку и прошептал ей на ухо:
— Значит так. Вы можете войти в отель сами, или я перекину вас через плечо. Хотите вы этого или нет?
— Только попробуйте. Через миг здесь окажется полиция.
— Отлично. Я расскажу им то же, что и швейцару. Они только посочувствуют дядюшке, чья племянница страдает галлюцинациями. Даже помогут найти подходящую психиатрическую клинику, где вы пробудете до вылета нашего самолета.
— Вы не посмеете.
— Положитесь на меня.
Она вздрогнула.
— Зачем вам это нужно?
Джейк отстегнул ее ремень безопасности.
— Выходите из машины, Катарина.
— Если это не деньги…
— Считаю до трех.
— Вы родственник Энрике Рамиреза? У вас та же фамилия?
— Раз.
— Он был вашим отцом? Вы любите его так сильно, что готовы подчиняться ему и после его смерти?
— Два.
— Не может жить своим умом?
— Три, — сказал Джейк и протянул руку.
— Ладно. — Она оттолкнула ее. — Я выхожу, только не прикасайтесь ко мне.
Он отошел в сторону, и Катарина вышла из машины, гордо вскинув голову. Видно было, что ее переполняют гнев и страх.
— Сеньорита, — фальшиво улыбнулся швейцар, и она поняла, что Рамирез сказал ему что-то ужасное.
Двери отеля распахнулись, и Катарина и ее мучитель вошли в холл.
У этого человека нет сердца, нет совести, нет сострадания. Он ни за что не поможет ей. Такого не заставишь.
Это мачо. Брутальный мачо. Но он еще и красавец…
Так нельзя говорить о мужчине, но другого слова девушка подобрать не могла. Она украдкой бросила на него взгляд еще в кабинете матушки Элизабет. Только на мгновение, еще до того, как ей сообщили, кто он такой. И сразу пришла в голову мысль о черноволосом зеленоглазом рыцаре, который пришел спасти ее от дракона.
К ужасу Катарины, рыцарь сам превратился в дракона.
Что она о нем знает? Он привез ее в Рио, в этот отель, сверкающий огнями, дышащий грехом. О таких местах шептались по ночам девочки в их школе. И еще о многом другом.
Что может произойти, когда они с Рамирезом останутся наедине?
Краем глаза она увидела, как швейцар подошел к стойке портье и зашептался с ним. Клерк бросил на неё взгляд и тут же отвел глаза.
Все ясно. История, придуманная монстром, Выглядит куда убедительнее, чем истина.
Рамирез тут же оказался рядом с ней, взял под руку. Катарина дернулась, но он крепко держал ее.
— Ведите себя спокойно, — тихо предостерег он.
Из раскрытых дверей подошедшего лифта стали выходить гости отеля. Женщины в коротких платьях, в туфлях на высоких каблуках висели на сопровождавших их мужчинах, тесно прижимаясь к ним.
Люди с удивлением разглядывали Катарину, и она их в свою очередь. Платья, такие нескромные, с обнаженными спинами и глубокими декольте, заставили девушку покраснеть. Ее нижнее белье было менее фривольным.
Шепот изумления, смешки, улыбки, удивленно поднятые брови. Катарина чувствовала, что у нее горит лицо. Она понимала, как выглядит. Никакого макияжа — в их школе косметика была под запретом. Длинные волосы не острижены и не уложены. Это также запрещалось. А ее платье цвета грязи, которое она шила сама на уроках рукоделия…
Она различала тихие возгласы удивления, вопросительные взгляды. Что она делает рядом с таким красивым мужчиной?
Лифтер приветствовал ее стража по имени. Рамирез втянул девушку за собой в лифт, и они поднялись наверх в полном молчании. Он прошествовал к двойным дверям в конце застланного ковром коридора.
— Не тащите меня.
Ее голос дрожал. Она кашлянула, чтобы скрыть это.
Катарина почти бежала за ним — так быстро он шел. В школе она была самой высокой среди девочек и выше тех немногих мужчин, которые изредка появлялись на территории их школы, но едва доставала до плеча Рамирезу. Приходилось глядеть на него снизу вверх, что было ей не по душе. Это подавляло ее.