Неповторимое. Книга 7
Шрифт:
В результате всех этих шагов управление страной регионами, субъектами, их экономикой было потеряно, все действенные инструменты регулирования разрушены.
Партия постоянно дискредитировалась линией Горбачева. Она целенаправленно отстранялась от влияния на социальные процессы и от регулирования этими процессами. По сути дела, из социально-политической системы был выдернут политический стержень. Вместо него ничего не предлагалось. Идея государственности перестала существовать.
1991 год характеризовался также тем, что павловское правительство не справилось с задачей хоть как-то взять в руки рычаги управления страной. Катился вал призывов, что все стороны жизни нужно либерализовать. Это касалось и политики, и внешней торговли, и создания необходимых законов.
1990 и 1991 годы были напряженными. Вот отдельные моменты.
Наше
В итоге либерализация привела экономику страны к развалу!
В это время по заказу руководства страны эксперты Международного валютного фонда (МВФ) дали оценку развития, т. е. прогноз: как выходить из тяжелой ситуации. Рассматривались несколько вариантов, в том числе и вариант планово-регулируемой рыночной экономики для СССР. Теоретически все это можно было сделать. Но не существовало ни одного примера, когда бы этот вариант где-то в социалистической стране дал успешный результат. Теперь они есть — Китай, Вьетнам. Элементы рынка реально были в Венгрии, Чехословакии, Польше, ГДР.
В ГДР — это маленькие булочные, пивные, различные мастерские. Они были созданы еще при Ульбрихте. В Венгрии были экономисты, к примеру, секретарь ЦК по экономике Ньерш, который еще в 1969 году, когда мы готовили в СЭВ Комплексную программу развития интеграции экономики соцстран, предлагал, чтобы им разрешили провести в порядке эксперимента некоторые разработанные ими реформы. Но я не мог никого убедить в его правоте. Больше того, в это время мы (А. В. Бачурин — зампред Госплана, О. Т. Богомолов — директор института экономики соцстран) пытались избавиться от монополии одного ведомства — Министерства внешней торговли — над всей торговой внешнеэкономической деятельностью. Надо было привлечь производителей к участию в продаже их продукции. Предложили проанализировать все те элементы экономических реформ, которые осуществляют венгры для повышения эффективности развития. Это предложение поступило в отдел ЦК, было разослано членам Политбюро, направлено и министру внешней торговли Патоличеву, и министру финансов Гарбузову. Так они устроили «разгром» этих предложений, назвав всех оппортунистами и т. п. Все это дело «пустили под откос».
Потребовалось шесть лет работы отдела ЦК КПСС с Госпланом и промышленными министерствами (до 1976 года), чтобы вышло Постановление ЦК КПСС и Совмина, в котором предусматривалось участие производителей в продаже своей продукции и получение ими части средств от экспорта на развитие экспортного производства. Однако это постановление действовало один год. Потом из-за трудностей с бюджетом деньги этих предприятий по предложению министра финансов сначала заморозили, а потом и вовсе отобрали. Весь интерес к развитию экспортного производства пропал.
Министр финансов Гарбузов был умный, но консервативный человек. На его совести я считаю то, что не осуществилась конвертабельность переводного рубля. Он полагал, что на основе директивных методов управления нам все по плечу. Он категорически отвергал идею превращения в рамках СЭВ переводного рубля в средство платежа, а не только в средство расчета, чтобы это был действительно осязаемый рубль. Еврорубль! Чтобы можно было его конвертировать. Мы не смогли этого сделать, что в конечном итоге погубило интеграцию в рамках СЭВ.
Таким образом, были хорошие примеры, хорошие предложения, были пути, но, к сожалению, мы в свое время ими как следует не воспользовались. А уж в 1990–1991 годах наступил просто развал, — сокрушался Константин Федорович.
На этом Катушев закончил свое повествование. Оно представлено мною в сокращенном изложении, но главные позиции сохранены. Наши с Виктором Васильевичем вопросы, на наш взгляд, в определенной степени способствовали тому, что этот удивительный рассказчик акцентировал внимание на особо важном и актуальном именно для сегодняшнего дня.
Таким образом, мы, во-первых, в лице К. Ф. Катушева отмечаем личность, которой руководство страны создало условия для раскрытия дара. Но до определенного уровня, хотя все мы, конечно, должны были видеть его как минимум
У читателя, особенно у того, кому дороги годы, когда наш действительно свободный народ вдохновенно строил свое социалистическое государство, может сложиться впечатление, что автор, высказывая (может, слишком жестко) свои критические замечания по 60-м, 80-м годам развития нашей страны, становится в позу политикана и что ему ничего не дорого. Отнюдь! Я очень переживаю, что наши руководители своими необдуманными действиями в эти годы создали благоприятную почву для возрождения пятой колонны (агентов влияния), которую в свое время с таким большим трудом Сталин все-таки ликвидировал, и 50-е годы для нас были чистыми от врагов. И если я акцентирую внимание на имевших место недостатках, так это лишь для того, чтобы наша смена — молодое поколение — не делала таких ошибок и чтобы к руководству страной больше никогда не приходили предатели и изменники типа Горбачева, Яковлева, Шеварднадзе, Ельцина, Кравчука, Шушкевича, не допускали того, чтобы народ утрачивал все, что он приобрел. Ведь именно все это создало благоприятные условия для вольготной жизни преступных групп и организаций, профашистских формирований типа литовского «Саюдиса». Как только у штурвала встали горбачевы и ельцины, в государстве наступили полная анархия и безвластие. В итоге из уникальной социалистической страны с колоссальными перспективами было порождено множество национальных аморфных мафиозных государств с «суверенным» лицом. Даже уложив в могилы миллионы советских людей, а также своих соотечественников, сателлитов, Гитлер не смог разбить Советское государство.
Это сделала пятая колонна.
И мои критические высказывания о хрущевском и брежневском периодах, и сами ошибки и недостатки — это, конечно, ничто в сравнении с катастрофическими потерями периода Горбачева и Ельцина. Не только за весь прожитый нами XX век, но и за оба тысячелетия, начиная от казненного на Голгофе Иисуса Христа, — человечество не знало такого предательства по отношению к своему народу. Еще большим потрясением является то, что все эти предатели не привлечены по закону к ответственности, как это делается с любым гражданином в нормальной цивилизованной стране. У нас (в единственной стране мира) законы писаны пока только для простых смертных. Если гражданин попал на высокий пост, а тем более если он был главой государства, то он, уже и покинув свой пост, не подвластен никаким законам, даже если совершил преступление перед народом. Будучи президентом, и Горбачев, и Ельцин отдавали приказы об аресте депутатов, не соблюдая при этом никаких юридических процедур. И это было в порядке вещей. Зато высокопоставленные преступники живут у нас припеваючи, что на фоне страдающего народа выглядит особенно кощунственно и дико. А те свободно, прилюдно активизируются и, позируя перед теле-, кино- и фотокамерами, постоянно дают настоятельные рекомендации, как надо руководить и кого куда надо ставить — видно, Запад пока крепко держит нас за горло и диктует. Поэтому-то все те, кто с Ельциным разрушал и грабил страну, продолжают оставаться на высоких политических, государственных и денежных постах. Как тот же Чубайс, который в 2001 году умышленно заморозил тысячи людей (особенно в Приморье), чтобы вызвать недовольство новым Президентом Российской Федерации. А последний не может убрать Чубайса. Хотя его преступные действия налицо. И не только в связи с нарушением элект-роснабжения страны — но хвост тянется еще с периода преступной приватизации. Мир не видел таких преступлений, как российская «приватизация». Чубайс мог свершить ее только в условиях вседозволенности, которую он получил от прокуратора — Ельцина, невзирая на негодование народа. Даже единоверцы и поклонники капитализации страны проклинают Чубайса. А ему хоть бы хны!