Неправда о любви
Шрифт:
Но тут на сцене появился новый персонаж, точнее, сразу три персонажа. Три непоседливых бульдожки вырвали перепутанные поводки из рук своей хозяйки и, оглушительно тявкая, подлетели к подозрительному «Форду». Два темных бульдога одновременно вцепились в ноги бровастого бандита, а светлая собачонка куснула спешащего на помощь напарнику бритоголового. Тот втянул укушенную ногу обратно в машину, истошно вопя:
– Уберите чертову собаку!
Тем временем бровастый похититель молча отбивался от двух бульдожек. Они
Марго, воспользовавшись замешательством похитителя, припустила прочь и уже подбегала к своей машине.
Дядя Вася, который был уже совсем близко к полю боя, огрел похитителя метлой. Тот попытался перейти в нападение, но опутавшие ноги собачьи поводки не давали ему сделать и шагу. Едва сумев сохранить равновесие, бандит очень смешно замахал руками.
Василий Макарович, вспомнив восточные комедийные боевики, перехватил метлу поудобнее и принялся охаживать бандита ее длинной ручкой, как Джеки Чан в одном из фильмов целую толпу бестолковых противников. В то же время свободной рукой он достал из кармана допотопный милицейский свисток и испустил длинную заливистую трель.
Бровастый бандит понял, что окончательно утратил инициативу, а его план провалился. Он кое-как выпутался из поводков, отшвырнул бульдогов, отбил ногой метлу и вскочил в заднюю дверь «Форда». Двери захлопнулись, и машина похитителей сорвалась с места, обдав Василия Макаровича выхлопными газами.
Через мгновение темный «Форд» скрылся в неизвестном направлении, оставив поле боя за дядей Васей и собаками.
Хозяйка бульдогов ловила своих непослушных питомцев, отчитывая их за легкомыслие. Марго Малашонок, оглядываясь по сторонам, открывала дверцу своего маленького «Опеля».
Но в тот момент, когда она уже села за руль и собиралась отъехать, перед ее машиной возник пожилой мужчина в длинном дворницком переднике – тот самый, который только что помог соседским бульдогам отбить ее от похитителей.
– Разговор есть, – проговорил дворник, пристально глядя на Марго.
– Дядя, мне некогда! – отозвалась та, вставляя ключ в замок зажигания. – Спасибо за помощь, конечно, но теперь освободите дорогу, меня клиенты ждут…
Однако странный дворник и не подумал отойти в сторону.
– Я же сказал – нужно поговорить! – повторил он, сверля парикмахершу очень знакомым взглядом. – А клиенты ваши подождут, ничего с ними не случится!
Лет десять назад по такому взгляду Марго безошибочно узнавала работников милиции, но с тех пор она жила в ладу с Уголовным кодексом и утратила некоторые профессиональные навыки. Поэтому она не сразу сообразила, с кем имеет дело, и протянула Василию Макаровичу сложенную вдвое купюру:
– Дядя, вот, возьмите пятьдесят рублей. Больше у меня нету, да вы больше и не заслужили, самую
– Не спешите, Марго! – Василий Макарович обошел машину сбоку и потянул на себя правую дверцу. – Ваши деньги мне не нужны. Лучше купите на них сухой корм для храбрых бульдожек, они это действительно заслужили. А вот поговорить со мной вам все-таки придется. Вы же видели – вами интересуются очень опасные люди, а соседские бульдоги, да и я тоже, не всегда окажутся поблизости. Так что разговор в ваших же интересах…
Марго осознала, что странный дворник назвал ее по имени, и удивленно захлопала глазами.
– Дядя, вы кто? – осведомилась она наконец.
Василий Макарович помахал перед ней своим просроченным милицейским удостоверением и втиснулся на пассажирское сиденье, негромко проговорив:
– Я тот, кто может помочь вам выпутаться из крайне неприятного положения.
Он уставился на Марго специальным пронизывающим взглядом, который выработал за долгие годы работы в милиции. От этого взгляда даже опытные уголовники теряли самообладание и начинали давать признательные показания.
Правда, на Марго проверенный милицейский взгляд почему-то не подействовал. Вместо того чтобы немедленно начать признаваться во всех своих грехах, она достала пудреницу, тюбик помады и принялась подправлять макияж.
Василий Макарович смог наконец внимательно разглядеть свою собеседницу и понял, что дамочке уже прилично за сорок, а личная жизнь все еще не устроена. Оттого и одевается так кричаще – хочет, чтобы внимание обратили. Надо же – пальто оранжевое, сумка розовая, тени на глазах и вовсе зеленые!
– Кстати, – проговорил он строго, – вы знаете, кто эти люди и чего они от вас хотели?
– Понятия не имею, – Марго отрицательно покачала головой. – Первый раз их вижу!
– Допустим, вы действительно раньше их не видели. Но о причине их интереса наверняка догадываетесь…
– Понятия не имею! – повторила Марго, но в голосе ее не было прежней уверенности.
– Только не говорите мне, что их нанял хозяин плохо подстриженного пуделя или неудачно причесанной болонки!
– Говорю же вам – я не знаю!
– А зато я, кажется, догадываюсь! – Василий Макарович сделал выразительную паузу и понизил голос: – Вам что-нибудь говорит фамилия Ликопиди?
– Ну вот, снова!.. – Марго положила руки на руль и тяжело вздохнула. – Николая уже семь лет нет на свете, я давно уже веду безупречный образ жизни, а милиция все не оставляет меня в покое! Ну сколько можно повторять: я больше не занимаюсь прежними делами!
– А меня ваши прежние дела и не интересуют, – заверил ее Василий Макарович. – И кстати, я почему-то уверен, что этих типов, которые вас пытались похитить, тоже. Лучше скажите, кому вы отдали паспорт Ликопиди!