Неправда о любви
Шрифт:
Я прочитала надпись на его спине – «Электромонтаж». Такая же надпись была на борту пикапа.
– Вы куда с этой бандурой? – осведомился матрос, когда мой спутник вкатил тележку на сходни.
– Электромонтаж! Плановая замена трансформатора!
– Какого еще трансформатора? – вяло переспросил вахтенный.
– Какого-какого! – проворчал мужчина. – Линейного! Вот сгорит ваш трансформатор к чертовой матери, и останетесь в такую погоду без света и отопления! Короче, пропускай, служба, мне тут стоять на холоде несподручно…
– А,
Мой спутник вкатил тележку на палубу и уверенно двинулся к одной из палубных надстроек. Открыв закругленную металлическую дверцу, втащил внутрь тележку и оглянулся на меня:
– Не отставай!
За дверью оказался узкий коридор, который уткнулся в следующую дверь. Здесь мой спутник остановился и постучал условным стуком.
Дверь сразу открылась, как будто нас ждали. На пороге появился пожилой дядечка в тельняшке. Оглядев нас пристальным взглядом, он проговорил:
– Ну, здорово, Козырь! Никак за ящиком своим пришел? И девонька с тобой?
– Как видишь, дядя Коля! Смена трансформатора! – И мужчина показал на свою тележку.
– Ну-ну… – Дедок неопределенно хмыкнул. – Смена так смена… заходите, голубчики…
Мы протиснулись за дверь и оказались в помещении, все стены которого занимали какие-то вентили, краны и манометры – должно быть, здесь размещалась отопительная система корабля.
– Давайте ключи! – Дядя Коля протянул заскорузлую, в застарелых мозолях, ладонь.
Козырь подал ему короткий заржавленный ключ и повернулся ко мне.
Настал тот самый момент истины. Если им нужен ключ, который я нашла возле трупа Аллы – тогда игра продолжается, а если это вовсе не тот?
Я полезла в карман куртки. Руки после холода плохо слушались, и я с трудом нашарила ключ в глубине кармана. Достав его, подала дяде Коле.
Видимо, все было в порядке – не сказав ни слова, он повернулся к нам спиной и, шаркая ногами, прошел в дальний угол каюты. Там опустился на колени и по очереди вставил оба ключа в неприметные замочные скважины.
Затем он взялся сразу за оба ключа и ловко повернул их.
Послышался негромкий щелчок, и часть металлической стены отъехала в сторону.
– Ну, Козырь, меняй свой трансформатор! – проговорил дядя Коля, поднимаясь с колен.
Козырь подкатил свою тележку, сгрузил с нее ящик. Только после этого нагнулся и вытащил из углубления в стене другой такой же. Этот ящик он закрепил на тележке, а свой вставил в углубление. Затем задвинул дверцу и вернул старику оба ключа, а также плотно набитый конверт.
– Ну, спасибо, дядя Коля, век не забуду!
– Тебе, Козырек, тоже спасибо! Не обидел старика! – Дядя Коля ощупал конверт и спрятал в карман.
Мы уже возвращались к сходням. На этот раз я шла впереди, Козырь катил тележку следом. Когда я уже вступила на мостки, он проговорил мне в спину:
– Блоха,
Я споткнулась – вот оно! Что я должна ему ответить? Кто такой Кирпич? Может, это просто проверка и неправильный ответ выдаст меня с головой… Но молчать тоже нельзя, пауза и так слишком затянулась.
– А что ему сделается? – ответила я, не поворачивая головы. – Кирпич – он и есть Кирпич…
– Хорошо, – удовлетворенно ответил Козырь. – Привет ему передавай…
Мы сошли со сходней. Вахтенный матрос, еще больше заросший снегом, проводил нас завистливым взглядом.
Я подошла к пикапу и остановилась. Козырь подкатил свою тележку, открыл дверцу, с заметным трудом загрузил ящик внутрь и повернулся ко мне:
– Помоги поставить ровнее, а то по дороге раскроется…
Я нагнулась, потянувшись внутрь пикапа… и вдруг он схватил меня за плечи и толкнул вперед.
– Ты что… – Я пыталась вырваться, но силы были явно неравны.
– Кто ты такая? – прошипел он мне прямо в ухо. – И где Блоха?
Я молчала, не в силах вымолвить ни слова.
Да и что я могла сказать? Он расколол меня, да и могло ли быть иначе? Пусть Алла сделала пластическую операцию, но ее фигура, походка, жесты – все должно было остаться при ней, и хорошо знакомый человек никак не мог ошибиться, не мог принять за нее совершенно другого человека. Наверняка он все понял, когда шел за мной по сходням…
И где же этот Аслан? Он обещал подстраховать меня и вмешаться в критический момент. Вот этот момент наступил – и я одна, никто не спешит мне на помощь… Впрочем, разве можно верить слову бандита, уголовника? Он хозяин своего слова: хочет – даст, хочет – возьмет обратно, а отвечать придется мне…
Не дождавшись моего ответа, Козырь процедил:
– Молчишь? Ну и черт с тобой! Если ты отправила Блоху на тот свет – туда ей и дорога, она свою судьбу заслужила. Впрочем, ты сейчас отправишься следом за ней. Свое дело ты сделала, помогла мне получить деньги, больше ты мне не нужна. Заодно и Кирпичу привет передашь, он, к твоему сведению, уже давно на том свете…
Раздался негромкий щелчок, и возле моего горла оказалось лезвие складного ножа.
И тут снаружи донесся приглушенный метелью голос Аслана:
– Выходи с поднятыми руками!
– Это еще кто? – проговорил Козырь, и кончик ножа больно ткнулся в мое горло.
– Мамлеево помнишь? – В голосе Аслана звучала плохо скрытая угроза. – Если забыл, я тебе напомню!
– Черт! – прошипел Козырь. – Это ты их привела?
Я ничего не ответила – нож возле горла не способствует красноречию. Но он и на этот раз не нуждался в ответе. Правда, по его изменившемуся поведению я почувствовала, что он здорово напуган. Несмотря на холод, на лбу у него выступила испарина, и даже руки, только что такие твердые, заметно задрожали. Этак он меня нечаянно прирежет…