Неправильная любовь
Шрифт:
Ненавижу романтику, все эти цветочки, шарики и розовых тараканов в голове. Но Дон очень нервничал, и мне пришлось улыбаться и заверять его, что я без ума от этих мёртвых красных бутонов.
Гадость.
Я на пороге снимаю босоножки, беру их в руки, держа в другой букет. Пройдя на кухню, я просто бросаю цветы на барную стойку, кривясь в темноте.
Чем быстрее завянут, тем быстрее их можно будет выбросить.
В квартире очень тихо, даже не слышно машин с улицы. Я надеюсь на то, что дома только Мел, и она уже спит. Ведь на часах половина второго утра.
Что? Я удивлённо
А мне необходимо! Требует тело ласки!
Никогда не задумывалась, почему все фантазии и развратные мысли обостряются, когда наступают сумерки? Потому что в ночи всё кажется таинственней и можно придумать любую фантазию? Вероятно. Мне только эти фантазии и остались.
Я поднимаюсь на второй этаж, замечая, что свет везде выключен и только тонкие нити, установленные между стеной и полом, освещают путь. Словно взлётная полоса.
Как бы я хотела сейчас взлететь! Очень!
Я тихо открываю дверь в спальню Мел, и различаю очертания фигуры на кровати.
Так, значит, все уже у них закончилось, и Эрик уехал. Ведь и его не слышно. Я облегчённо вздыхаю и уже свободней иду к себе.
Оказавшись в спальне, я в темноте бросаю обувь на пол и расстёгиваю сбоку платье, и тяну бретельки вниз. Оно тут же соскальзывает к моим ногам. Перешагнув его, я открываю дверь ванны, и щёлкаю выключателем.
Сейчас мне просто необходим прохладный душ. Быстрый и прохладный. Не более.
Я сбрасываю с себя белье и забираюсь в душевую кабинку, включаю воду. Я подставляю лицо под сильный напор, успевая выплёвывать воду. Мне хочется… хочется, не знаю чего. Вот бывает такое иногда, тебя трясёт от необходимости получить что-то неуловимое в своём сознании. Ты знаешь это. Только вот объяснить себе не можешь.
Так и у меня сейчас. Надо ещё перезвонить Элеонор. Я сбросила её, потому что Мел попросила не отвечать её матери. Она обещала сама ей позвонить завтра.
Я только сейчас, представляя перед закрытыми глазами лицо подруги, могу увидеть схожие черты с Эриком.
Губы. Они просто идентичны, с ярко выраженным контуром и ямочкой над верхней губой. Идеальные губы. Твёрдые и одновременно мягкие. Грубая ласка.
– Хватит, – резко обрываю я себя и выключаю воду, выхожу из душа и обматываюсь полотенцем. Я быстро смываю остатки макияжа и наношу крем на тело. Выключив свет, я на ходу сушу волосы полотенцем, входя в спальню.
Бросив полотенце на спинку стула, я подхожу к шкафу и достаю свежее нижнее белье и ночную сорочку из шёлка. Обожаю красивое белье. Это мой больной пунктик. Люблю кружева, яркие цвета, нежные ткани.
Развязав полотенце, я быстро натягиваю трусики и юркаю в пеньюар. Теперь я чувствую себя человеком.
Неожиданно в моих глазах вспыхивает свет, что я охаю. Через пару секунд приходит осознание того, что это не только в моих глазах. Это в комнате! Кто-то есть в спальне!
Я едва успеваю открыть рот, чтобы крикнуть о помощи, как мне перекрывает эту возможность сильная мужская ладонь. Моё сердце бьётся с сумасшедшей скоростью, отдаваясь в ушах. Я должна защищаться!
Все остальное происходит настолько быстро, что я перестаю соображать разумно, а только пытаюсь спасти себя. Мои зубы впиваются в солоноватую кожу и её одёргивают. Молниеносно я оборачиваюсь и, взяв противника за плечи, уже подношу ногу к его «золотому» месту, как мои глаза встречаются с этим извращенцем, и я громко вздыхаю.
– Черт, Хлои, больно, – Эрик мотает рукой и кривится. Я, словно ошпаренная, отскакиваю от него, по инерции толкая в грудь. Он, увлечённый своими боевыми заслугами, не ожидал такой прыти от меня, спиной летит на постель, хватаясь руками за воздух.
Я просто онемела, все ещё не придя в нормальное состояние от страха и шока. А он… этот придурок развалился на моей постели и его сотрясает от смеха.
Эрик. В моей. Постели. Черт! Он в моей постели! Рядом! Горячий!
Я отвожу глаза от его подрагивающей груди под обычной тёмно-синей хлопковой футболкой, и начинаю хмуриться.
– Ты совсем офигел? – возмущаюсь я, но это вырывается из моего горла шипящими звуками.
Эрик садится на постели и продолжает улыбаться.
Ненавижу его улыбку! Ненавижу эти белые зубы! Ненавижу эти морщинки! Ненавижу этот самодовольный вид!
Боже, какой он красивый!
– Я хотел поговорить, но меня ожидало увлекательное шоу. Решил, отчего бы ни насладится им, – он красноречиво осматривает моё тело, прикрытое клочком шёлка.
В моей голове вспыхивает такая злость и понимание, что он тут был все это время, и я ходила перед ним голая!
Интересно, понравилось?
Хлои, не сейчас! Сейчас все иначе!
– Ах ты, извращенец! – я подхватываю валяющееся на полу полотенце и со всей силы ударяю по нему.
– Да что я там не видел, – его явно забавляет моя злость, потому что он снова глотает смешки. Это выводит меня ещё больше из себя.
Зачем он это делает? Зачем пришёл? Зачем? Почему я?
– Чтоб у тебя геморрой вылез, – я снова бью его полотенцем, но он вовремя прикрывает голову.
Во мне кипит такой адреналин, что я уже не могу остановиться. Я замахиваюсь и бью, замахиваюсь и бью. А он ржёт! Конь недотраханный!
– Ну, все, малыш, все, – он хватается рукой за полотенце и резко притягивает меня к себе так, что я теряю равновесие и с непонятным писком лечу на него.
Мы падаем на постель. Моя грудь часто вздымается от усердия по уничтожению. Я только через секунду понимаю, что лежу на Эрике. А он обнимает меня за талию.
Тук. Тук. Тук.
Громкие раскаты биения моего сердца шумят в голове. Всего несколько секунд я могу помечтать и снова ощутить под ладонями крепкие мышцы его груди.
Не могу отвести взгляда от его потемневших глаз. Кончик моего языка проходится по нижней губе, и Эрик переводит на них взгляд. Моё тело вспыхивает от этого, и я слышу его быстро бьющееся сердце под моими руками.