Неприкаянная душа
Шрифт:
– Так ты с нами?
– Опять отрицательный взмах головой из стороны в сторону и для демонстрации умственных способностей беглецов приставила указательный палец к виску и выразительно покрутила. Девушка обиженно пропыхтела.
– Нас больше, мы их скрутим и обезоружим, а потом убежим.- Логичный в своей глупости план. Скрестила руки на груди, показывая, что слушаю очень внимательно. А потом перевела взгляд в ночь, махнула рукой в сторону бушевавших смерчей, свист которых был слышен даже на расстоянии, и удивленно подняла бровь. Мол - Туда?
– Девушка поняла правильно и ненадолго задумалась.
– Может и туда.
– Мой жест с пальцем у виска повторился. Протянула руку и пожала ее грязную ладошку всем видом, говоря, ну, удачи! И стала устраиваться на ночлег. Парнишка, мой напарник тревожно вздохнул
– Может и меня понимаешь? Я бы её трескотню даже спьяну не разобрал.
– Дарийский, второй язык в Империи, не знать его.. Влад бы меня прибил. Это как во всех школах России дополнительный Английский, так и школах Империи - Дарийский.
– Понимаю. - Ответила на Дарийском.
– Я - Лиза, а ты?
– Петрик.
– Знаешь, что Петрик давай спать, силы понадобятся.
– Показывая пример, отвернулась от него. Пять - семь минут лежала на остывающей земле, потом свободной птицей взлетела ввысь и осмотрелась. Да. Пейзажик не радовал, ни растительности, ни зелени, кругом серые равнины, камни, еле заметные холмы, дорога серой лентой огибает самые высокие, столбы - указатели, по периметру обитаемой зоны, то есть практически вдоль дороги вправо и влево на расстоянии два километра силовая стена. Как тоннель, за его стенами злорадствуют смерчи, серая пыль, ветер, пытаясь сломить сопротивление с новой, злой силой нападает на невидимую преграду. Вот, лишний раз убедилась, что бежать бесполезно. Куда бежать, вперед? Ага, вперед к невольничьему рынку! В пределах видимости, спасения в виде Имперского корабля, не наблюдалось, значит спать, но любопытство стоило удовлетворить, по - этому метнулась к силовой стене. Принцип ее образования понятен, это аномалия, которой воспользовались хитромудрые аширы, разлом в поверхности с постоянным выбросом горячего воздуха вверх, то есть надо преодолеть не только расплавленный жар, но и как то перелететь разлом в почве. Беги Айиша, у тебя точно все получиться. Хотя красиво. Горячий воздух шел жарким маревом, поднимаясь вверх. Серая пыль, попадая в струю воздуха, окрашивала его в причудливые завихрения серого, как постоянно меняющаяся серая картина, за стеной гуляли смерчи, ветер дул не переставая, монотонный гул вблизи стены закладывал уши. Возвращаемся, надо спать.
Рабский рынок поражал размерами, грязью, запахом боли и смерти. Рынок находился за пределами города, и правильно, зачем добропорядочным горожанам нюхать, а главное смотреть на такую мерзость.. как мы. Невольников обливали из ведер водой, смыть пыль, привести в чувство, Айишу даже приодели в синюю тряпку, мужчин наоборот раздели до пояса. Загон для рабов удобствами не отличался и чистотой не блистал. Торги начинались ближе к полудню, когда сиятельные аширы просыпались и начинали заниматься насущными делами. Торговцы расхваливали товар, торговля шла довольно бойко, мужчин раскупили, девушек придержали, Айиша была на десерт. Меня продавали третей. Бледная с красными и синими пятнами на роже, я успехом не пользовалась, торги еще даже не сползли с начальной ставки. Остервенело почесываясь я отпугивала потенциальных покупателей. В толпе мелькали лица имперцев, о, контрабандисты, не гнушаются скупкой живого товара. В толпе началось шевеление, не уж то потенциальный собственник меня, пожаловал. Лучше бы я ошиблась. Шарасс собственной персоной.
– Кто позволил продавать мою собственность?
– Меня сдернули с импровизированного помоста и кинули в пыль у ног Шарасса. Работорговец заискивающе склонил спину, пытаясь услужить Шарассу, но его глаза сверкнули в темноте капюшона, обращая свой взор на меня.
– Госпожа Императрица. Где же ваша гордость?
– Ой, Шарасс, прекрати, Мы Императрицы... Бабы не гордые.
– Рукавом вытерла пыль с лица, но с колен вставать не спешила. Огребу хлыстом надсмотрщика, мало не покажется.
– Проводите нашу.. гостью.. в мой катер.
– О, гостью, мило, вот обращение с гостьей - хромает, пинок под мягкое место и я лбом опять утыкаюсь в серую пыль у ног Шарасса.
– Императрица, я уже понял, что вы очень рады меня видеть, но хватит, хватит бурно выражать ваши чувства. Ступайте.
– Ага, ступайте, охранник схватил меня за ошейник и потащил через толпу людей волоча по мелким камешкам и рыночной грязи. Вот так мы и ступали до катера Шарасса. Я задыхалась и хрипела, хорошо, что путь занял совсем немного времени, а то к катеру грозилось ступить мое бренное тело. Охранник закинул меня в клетку, приваренную к катеру, скрутившись в болезненный комочек, стала ждать продолжения. Страшно? Нет, страшно не было, все таки к телу я не привязана, так что брошу оболочку и веред, а потом уболтаю Грея, в силу чрезвычайных обстоятельств он сделает мне новое тело. Прошел час под изматывающим белым солнцем и в мою клетку привели еще одного мужчину, из пленных, а также, ну куда ж без нее, Айишу. Шарасс окинул нас презрительным взглядом и медленно повел катер к виднеющимся на горизонте горам. Ветер свистел в ушах, глаза безостановочно слезились, мешая рассмотреть все в подробностях. В сером мареве после обеденного зноя впереди вырастали горы. Перед горами лежал город, он мало чем отличался от нудного пейзажа, но хоть что-то. Приземистые домики, мощенные камнем дороги, чахлые деревца, как разительно отличалось увиденное от солнечного, яркого и голубого с зеленым Алеорна. Серые люди в сером городе, других ассоциаций на ум не приходило.
Катер плавно опустился на территории большого трехэтажного поместья, оказывается Шарасс очень богат, если у него даже сад перед поместьем иметься, вымощенные плитками дорожки вели от посадочного квадрата к зданию. Само здание было сильно вытянуто по бокам, как бы охватывая крыльями птицы сад и дворовые постройки. Из серого камня, не уютное, с маленькими окнами - бойницами, здание возвышалось над садом, но терялось на фоне величественных гор. Нас троих вытолкали из клетки и повели в дом, ну и конечно не с главного входа. Внутри здание было более уютным, но бестолковым, коридоры сменяли коридоры, ковры на полу, зачем? После серых дорог пыль сыпалась с нас тоннами при каждом шаге. Мужчину увели в сторону, в один из боковых коридоров, нас с Айишей вели дальше. И судя по ощущениям, мы спускали в подвал. По мере спуска стены становились влажными, запах плесени и сырости непроветриваемых годами помещений начинал преследовать. Ну, как и следовало ожидать, каменный мешок, без окон, на полу четыре матраса, в нишах на специальных держателях камни синего пламени, что даже придает шарм помещению, окрашивая серые камни в голубоватый цвет, в каземате тепло, и что удивительно в углу стоит бочка с водой, там же дырки в полу, видимо ванная, а может мы и не в тюрьме в общем? С громким лязгом окованная железом дверь закрылась. Айиша сползла на матрас и тихо всхлипнула.
– Не реви.
– Ее стрекочущий язык давался с трудом все таки трудно коверкать звуки, издавая цыплячий щебет.
– Давай располагаться.
– Тебе легко говорить, а что со мной будет?
– Вот она человеческая сущность, всем хорошо, кроме меня, эх, ладно, нас не исправишь. Подошла к бочке потрогала воду пальцем, теплая. Стащила опротивевший за две недели комбинезон и с удовольствием зачерпнула воду из бочки медным кувшином стоящим рядом, стала поливать на себя, серая пыль с вперемешку с обезораживающим порошком стекала под ноги, какое блаженство. Как смогла, без моющих средств промыла голову и постирала комбинезон, хорошо отжала и прямо влажным, натянула на тело, все голой не ходить, села на матрас рядом с всхлипывающей Айишей.
– Ну, не плачь, ты же красавица, такую красавицу королевой сделают и на руках носить будут.
– Ты ни чего не знаешь, за меня должны были потребовать выкуп, но родители даже не знают, что я похищена. Думают что погибла. Не поверят, а значит, не выкупят.
– Ну схема известная, не плачь, мы что-нибудь придумаем, иди купайся.
– Спорить Айиша не стала, стащила пропыленную синюю тряпку, под струями воды из кувшина еще пару раз всхлипнула. Через пять, а может шесть часов есть захотелось не милосердно. Нас вообще кормить будут? А?
– Эй.
– Крик на аширском получился, мама не горюй, Айиша удивленно вздрогнула.
– Эй, уважаемые, нас кормить будут? А?
– Заткнись.
– Из-за двери недовольный голос охранника раздавался приглушенно.
– Из-за вас второе дежурство стоять. Курицы.
– Ну, пожалуйста,- Кулаки были сбиты о дверь, - Мы есть хотим, ну что - ты не ашир, что ли? Ну, позови кого-нибудь.
– Лучше бы не просила, голос за дверью стих, загремели ключи в замочной скважине и в нашу келью вошел Шарасс, собственной персоной.