Неприкаянная

Кошкина Катя

Все же мы недолго пробыли на том вечере. Коул вскоре унесся в какой-то клуб, а Клаус усадил-таки меня в машину и отвез домой. Дорога обратно не отличилась повышенной разговорчивостью со стороны нас обоих. Зайдя в дом, я тут же направилась к лестнице с целью вернуться в родные стены своей комнаты.

— Не хочешь выпить? — меня останавливает его голос, задавший довольно неожиданный вопрос. — Ты ни к чему не притронулась на ужине, может составишь мне компанию сейчас?

Я удивлена предложением, но все же возвращаюсь в холл, легко качнув головой в счет принятия его предложения.

— Ты молчишь постоянно, тебя что-то мучает? — спрашивает Клаус, наливая нам виски.

Он

что издевается? Или делает вид, что был под гипнозом в последнее время? Видимо, его холодное равнодушие тоже было моей виной, или мне это опять же все казалось.

— Я заметила, что на все мои слова и вопросы, я получаю грубость в ответ. — зачем скрывать, все что так долго копилось? — Я решила, давать тебе как можно меньше поводов вытирать об себя ноги.

Клаус на секунду замирает со стаканами в руках, затем на его лице появляется какая-то мальчишеская улыбка.

— Прости, что я делаю? — непонимающе спрашивает он. — Кэролайн, по-моему ты снова накручиваешь себя. Твои эмоции настолько бьют через край, что тебе просто необходимо думать, что я тебя терроризирую, или как ты там выразилась? Вытираю об тебя ноги?

— Клаус, я новообращенная и возможно во многих моментах не могу ответить за свои действия или слова, но я не сумасшедшая, чтобы сейчас ты доказывал мне то, что я что-то не так поняла.

— Учитывая твою ко мне ненависть, я бы сказал, как тебе легко удается додумывать мое к тебе отношение.

— Ненависть? За что я могу тебя ненавидеть? — лукавлю я, всех пальцев рук и ног не хватит пересчитать причины моей неприязни к первородному.

— Во-первых, я обратил тебя, — Клаус передает мне бокал с виски, и я сразу же делаю большой глоток, чтобы немного расслабиться. — Во вторых, Я обратил тебя, и в-третьих, твои беды тоже от того, что я обратил тебя. Поводов для ненависти можно назвать сотни, но на самом деле он один — я сделал тебя тем, за кого ты сейчас не в ответе.

— Однако, я закрыла глаза на это и поехала с тобой, поверив в то, что мне действительно помогут. — выпаливаю я на одном дыхании. — Но мои иллюзии довольно быстро разбили и залили кровью той девки, которую я закапывала под дождем. И конечно же, я не обижалась на тебя, когда лишила головы того несчастного, которого ты мне порекомендовал в качестве ужина. Естественно, Клаус, все мои беды — это только МОИ беды. Ты же лишь тратишь на меня свое бесценное время…

Я делаю еще один глоток виски, так как в горле пересохло от того жара, с которым я выливала из себя все так давно копившееся.

— Естественно, было бы намного лучше, если бы я никогда не вторгся в твою развеселую жизнь. — Клаус приближается ко мне сзади и продолжает говорить из-за моего плеча. — Знаешь, как мило бы ты прожила свою бесценную человеческую жизнь? Ты бы закончила школу, но дальше от города больше, чем на километр не уехала бы. В городе же твой парень и друзья, мама, в конце концов, которую ты уже почти ненавидела, осаждаемая ее опекой. Тем не менее, дальше учиться ты бы не пошла. Зачем, когда твой будущий муж — сын самого мера? И тут, возможно, ты бы не прогадала, выйдя за Тайлера замуж. У вас появился бы ребенок, быть может даже двое… Но это не столь важно. Когда тебе минуло бы лет тридцать — тридцать пять, Тайлер покинул бы семейное гнездышко, увлекшись более молодой, более успешной леди, чем бывшая королева Мистик Фоллс. Ты вернулась бы в дом матери, которая, к слову, пилила бы тебя гораздо больше, чем в годы молодости. Естественно, вам с ребенком, всегда бы не хватало денег, а друзья бы отвернулись, потому что одинокая мать, погрязшая в долгах и заботах не совсем «удобная» компания.

А дальше?… Дальше от тебя ушла бы мама, в силу своего человеческого возраста. Твой отпрыск достиг бы совершеннолетия и с гордостью оставил бы наскучившую мать за многие довольно тяжелые годы, устраивая свою личную жизнь. И так, ты жила бы еще лет так пятнадцать, двадцать, а все оставшееся время мучилась в людских болезнях, которых у тебя скопилось бы немало за время отнюдь не легкой жизни. А потом все, конец сказки для принцессы. Ты за всю свою жизнь не увидела бы того, что уже успела посмотреть сейчас!

— Да откуда ты можешь знать, как бы я прожила жизнь!? — возмущаюсь я, буквально хватая ртом воздух.

Клаус обходит меня, останавливаясь напротив, глядя прямо в глаза.

— Кэролайн, мне не двадцать лет, — говорит он, будто перед ним стоит несмышленый ребенок. — И даже не сто. Я прожил достаточно долго, чтобы оценить чужие возможности. А теперь можешь продолжать меня ненавидеть сколько захочешь.

Клаус изобразил сухую улыбку, отсалютовал мне бокалом и пошел наверх. Я же буквально осела на диван, хватая с барного столика бутылку виски и отпивая прямо из горла, пытаясь выбросить из головы весь тот бред, что он сейчас нес.

Глава 31. Встреча

Сквозь сон чувствую, как кто-то едва ощутимо трясет меня за плечо. Медленно открыв глаза, я вижу перед собой Коула. Непонимающе осматриваю темный холл, припоминая как я удосужилась здесь уснуть. В руках я до сих пор сжимала опустевшую бутылку виски, видимо отключившись на несколько минут… Или часов?

— Сколько времени? — сипло спрашиваю я, чувствуя, что еще жутко пьяна.

— Три ночи. — отвечает Коул, рассматривая мою помятую фигуру, скорчившуюся на небольшом диванчике. — Тебя что выгнали с любимого окна? И с чего вдруг опустошаешь бар?

Я лениво отмахиваюсь рукой, устраиваясь на диване поудобнее. Коул тоже был навеселе, отчего его язвительность набирала обороты с каждой минутой.

— Ты не представляешь, как твой брат может плюнуть в душу… — протягиваю я, тянясь к почти полной бутылке бурбона.

— Еще как представляю! — смеется Коул, будто вспоминая что-то свое. — Так что случилось? Вечер же прошел без происшествий.

— Он описал мою жизнь, как самую никчемную! — я слышу свой пьяный голос, но продолжаю изливать обиды. — Он уже поставил мне клеймо, что я ничего не способна сделать в этой жизни! И именно поэтому, я должна быть благодарна ему за обращение, дающее мне хоть какие-то перспективы!

Я широко округляю глаза от возмущения, отпивая бурбон из бутылки. Коул же заискрился весельем, словно я рассказала ему забавный анекдот.

— Как он может решать кому жить, кому нет?! — продолжаю я, игнорируя усмешки Коула. — Кому быть вампиром, кому гибридом?! Будто он расставил весь мир по шахматной доске и теперь только сам определяет положение каждого живого существа! Да я бы замечательно прожила без этого психопата-социопата!

Последнюю фразу почти кричу, тут же заходясь в истерическом плаче.

— Тише, успокойся! — Коул обхватывает мои плечи руками и прижимает к себе, пытаясь успокоить. — Тебе просто нужно отдохнуть! Ты просто сдала, Кэролайн Форбс. Ну-ка, иди сюда.

Коул подхватывает меня на руки, и направляется в сторону лестнице. Я продолжаю давиться слезами, не в силах взять себя в руки, то ли от выпитого, то ли от осознания своей беспомощности и безысходности. Коул заносит меня в комнату, укладывает в кровать и накрывает одеялом.

— Так-то лучше. — комментирует он, когда я затихаю и постепенно погружаюсь в сон. — Спокойной ночи, принцесса.