Неприкаянные
Шрифт:
Мы выходим в сад, расположенный перед домом. Самшит и хвоя аккуратно подстрижены, яблони и сливы усыпаны белоснежными цветами, лавочка у самого спуска к морю манит присесть. Уютное место. Своеобразный маленький рай на отшибе мира.
Когда мы проходим мимо спуска к морю, я заглядываю вниз. Увы, даже небольшой кусочек береговой полосы с двух сторон отрезан от внешнего мира скалистыми выступами. Перебраться через них можно только вплавь, но дальше береговой линии нет. Просто обрывы скалы, уходящие в море. То есть, у меня не будет шанса выбраться на берег в другом месте,
— К морю пока не спуститься, — тут же услужливо поясняет Феликс. Зимой был камнепад. Он повредил спуск. Его еще не починили.
— Что это за место? — поворачиваюсь к жениху я. — Поселок?
— Один из бывших отелей. Его перестроили под дом. Рядом нет населенных пунктов. Ближайший поселок в двадцати километрах.
— Ясно…
Один из небольших камней выскальзывает у меня из-под ног и летит вниз. Отскакивает от мелких камней у прибрежной полосы, и его поглощает море. Мысленно я содрогаюсь. Если поблизости нет людей, значит, можно кричать сколько угодно — меня никто не услышит. Мой единственный шанс — попытаться сбежать от Феликса, когда он повезет меня на странную церемонию в его церковь.
«А что, если он меня свяжет? Или снова заставит надышаться странным сладким благовонием, от которого я теряю способность размышлять?» — подкатывает ужас к моему горлу.
— Таисия, ты любишь детей? — продолжая всматриваться в береговую полосу внизу, подает голос Феликс.
Я вздрагиваю.
— Детей?.. Конечно, люблю.
Зачем он спрашивает про детей?
«После церемонии он заставит меня родить ему ребенка», — догадываюсь я. Вспоминается шутка Иры о том, что, судя по возрасту жениха, в декрет я уйду довольно скоро. Шутка из нормальной жизни. Грудь сдавливает дикая тоска. Я хочу домой! Хочу обратно в свой офис, хочу видеть Афинского и подтрунивать над глупой Лидой! Я хочу слышать голос сестры! Неужели меня никто не ищет?! Никто не бьет тревогу?
— Я имею в виду детей, которые не являются тебе родными.
Снова камень вырывается у меня из-под ног и летит вниз.
— Те, которых берут из приюта? — жалко сглатываю я.
— Не совсем. Сможешь ли ты полюбить чужого ребенка, как своего?
Я с отчаянием поднимаю на него глаза. К чему он клонит?! Что мне ответить, чтобы он остался доволен?!
— К-конечно. Дети — это же счастье, Феликс.
— Даже если тебе придется отказаться от шанса завести собственного в угоду чужому?
— Так, сразу, очень сложно ответить. Отказаться от шанса завести собственного навсегда? Или на время?
— На ближайшие три года точно.
Он испытывающе смотрит на меня холодным взглядом. Будто тестирует. Только вот на что тест?! Но от того, смогу лия его пройти, зависит мое будущее. Наступит ли оно вообще.
— Мне всего двадцать один год. Я могу родить ребенка и в тридцать. Куда мне торопиться?
Под его взглядом я снова жалко блею и заискивающе улыбаюсь.
— Хорошо. Это тот ответ, который был мне нужен, — удовлетворенно кивает Феликс. Ласково берет меня за руку и ведет вглубь сада.
У меня подгибаются колени. Кажется, я только что прошла очередной тест на одобрение.
Мы бродим по саду еще минут десять. Феликс рассказывает мне про свои отели. Больше ни слова о ребенке.
— Тася, мне надо ехать в город. А тебе надо отдохнуть перед тем, как я заберу тебя на церемонию.
— А разве… мы не позовем на церемонию Иру и маму? — с надеждой спрашиваю я.
— Нет. Там будет только моя мама. Этого достаточно.
Я нервно сглатываю. Получается, его мама в курсе всех происходящих странностей? Голова начинает противно болеть. Я потираю виски и морщусь.
— У тебя нет случайно таблетки от головной боли, Феликс?
— Идем в дом, я принесу тебе аспирин.
Мы поднимаемся наверх все по той же роскошной лестнице. Феликс пропускает меня в спальню, с которой началось мое утро.
— Устраивайся на постели, я принесу тебе аспирин. Здесь тепло, но если захочешь укрыться, плед можно взять в гардеробе.
— Хорошо.
Я забираюсь на постель с одной единственной мыслью — чтобы Феликс поскорее убрался.
Он покидает меня, но ненадолго. Возвращается с таблетками, водой в длинном прозрачном стакане и стопкой модных женских журналов.
— Вот, если станет скучно, можешь почитать «Караван историй». Там много интересного, — кладет журналы на комод рядом с кроватью он.
Я беру аспирин и растворяю его в стакане с водой. Быстро выпиваю и ставлю стакан рядом с журналами.
Феликс отодвигает зеркала и достает из шкафа теплый плед. Заботливо укрывает им мои босые ноги.
— Спасибо за заботу, — улыбаюсь я.
— Я буду заботиться о тебе всегда, Таисия.
Он склоняется ко мне. Сжимает мою руку в своей и дарит мне нежный поцелуй в губы. Я заставляю себя ответить на поцелуй.
— Только не оставляй меня здесь одну надолго, — прошу я.
— Не волнуйся, я вернусь через пару часов.
На миг он сжимает обе мои руки своими крепкими пальцами, а потом быстро выходит из комнаты.
Я слышу щелчок. Меня снова заперли.
Глава 15
Афинский
Образы. Темные и тяжелые, они выныривают из прошлого и давят на грудь. Снова и снова я стою у опасного участка дороги, на котором разбилась Дина. Я знаю — она проедет именно здесь, и жду ее, чтобы предотвратить катастрофу. Дина не должна умереть. Я не могу позволить, чтобы она умерла.
Свет фар прорезает темноту. Машина несется на огромной скорости.
Я выбегаю на дорогу и машу руками. Я кричу так громко, что хрипну.
Но автомобиль проносится мимо меня. Спустя пару секунд его заносит. Он летит в поле, переворачивается два раза, и…
— Таисия! Тася! Нет, Тася, нет!..
Я резко открываю глаза. Рубашка насквозь мокрая. Все тело трясет.
Черт, я задремал в кресле под утро.
Мне душно, нечем дышать. Поднимаюсь и подхожу к окну. Далеко внизу за полосой моря занимается рассвет.