Неприрученный вампир
Шрифт:
— Именно, — Шелль продолжила расхаживать. Они с Ронаном были близнецами. Это в какой-то степени их связывало. Но Михаил обратил Ронана. Сделал его частью вампирской коллективной памяти. Вампиры и дампиры существовали почти так же, как и осиновая роща. Из одного дерева было произведено много саженцев. Каждый из них взаимосвязан своими корнями. Ронан был связан с Михаилом, его ковеном и Коллективом. Шелль в этом не участвовала. Она была одиноким деревом, а Лукас ее единственным саженцем. Они были уязвимы. Отделены. Лукас мог быть слишком наивен,
— Я должна знать, Лукас.
Губы его сжались, и выражение лица стало грустным.
— Знать что?
— Что мы такое. На что способны, — она сделала паузу. — Независимо от того, являемся ли мы угрозой или нет.
Брови Лукаса сошлись.
— Угроза для кого?
Шелль выдохнула.
— Ни для кого.
Он оттолкнулся от дивана.
— Ты чувствуешь угрозу? Потому что это не так.
Это потому, что Лукас никогда не мог представить, что будет вести себя так нецивилизованно. Шелль знала лучше. Они были дикими и необузданными, как любое животное. Дикими. Опасными из-за своих способностей.
— Я возвращаюсь за третьей частью ключа к Гуннару, — заявила Шелль. Она же не спрашивала разрешения. Ей ничего не нужно.
— На этот раз он будет ждать тебя, — предупредил Лукас. — Он будет к этому готов.
В этом Шелль не сомневалась. Она провела кончиками пальцев по губам. Она могла поклясться, что все еще может чувствовать ток электричества, который вспыхнул там, когда оборотень поцеловал ее. Такой мужчина! Мужественный. Дикий. Смелый.
— Знаю, — ответила она так, будто перспектива встретиться с Гуннаром лицом к лицу снова была ей в тягость. — Но я тоже к этому подготовлюсь. В любом случае, это будут равные условия.
— Если ты так говоришь, — Лукас не казался убежденным, и почему он должен быть? Если бы он достаточно покопался, то узнал бы мысли Шелль. — Ты должна взять меня с собой.
Шелль широко распахнула глаза.
— Не может быть и речи.
Неповоротливая форма Лукаса возвышалась над ней. Он был, конечно, пугающим вампиром: высоким, громоздким, с мышцами и суровым лицом. Только когда она посмотрела ему в глаза, то увидела мягкость, невинность. Его бесхитростные небесно-голубые глаза были единственным недостатком Лукаса. Они всегда его выдавали.
— Я могу справиться с Гуннаром.
— Я в этом не сомневаюсь, — ответил Лукас. — Но ты сможешь справиться с остальной частью его стаи?
Правда, Шелль понятия не имела, сколько пушистых ублюдков ползали вокруг поместья Гуннара, которое соперничало с небольшим отелем по размеру и размаху. Серьезно, парень мог бы заставить Airbnb совершить самоубийство. (*Airbnb — онлайн-площадка для размещения, поиска и краткосрочной аренды частного жилья по всему миру.)
— Дом достаточно большой, чтобы приютить несколько пометов оборотней, — Лукас усмехнулся и Шелль ухмыльнулась. — Я немного знаю о дворнягах, но если они все такие же
— Уверен, что твоя пара был бы в восторге, услышав, как ты называешь его дворнягой, — усмехнулся Лукас.
Шелль вскинула голову:
— Не называй его так.
— Почему нет? — Лукас серьезно испытывал удачу. — Это то, чем он является.
Связь была духовной. Глубокой и нерушимой. То, что душа Шелль прикрепилась к Гуннару, не ее вина. Она не выбрала страховочный трос. Эта коварная сука судьба приняла решение за нее. Как это могло быть справедливо? Она ничего не знала о нем, кроме того факта, что он превращался в собаку раз в месяц, и что его рот казался раем.
— В оборотня, а не в собаку, — поправил Лукас. — И что там насчет рта?
Шелль испепеляюще глянула на Лукаса. Читать мысли друг друга было запрещено. Они взяли за правило устанавливать границы.
Лукас вскинул руки, сдаваясь.
— Я ничего не мог с собой поделать. Ты так громко думала, что с тем же успехом могла бы кричать.
Шелль решила не отвечать.
— Ронан был привязан ведьмой. Меня привязал оборотень. Пара Михаила начинала как человек! — Шелль вскинула руки вверх. — Ты знаешь, сколько не вампирских или не дампирских связей было в нашей истории, Лукас?
Он отрицательно покачал головой.
— Нет.
— Три.
Лукас снова не выглядел обеспокоенным.
— Меня это не удивляет. Мы почти вымершая раса, Шелль. Если судьба ответственна за то, чьи души мы выбираем, разумно предположить, что для процветания нам придется найти себе пару за пределами нашего вида.
— Понятно, что судьба — кретинка, — сказала Шелль. — Знаешь ли, какие осложнения будут связаны с оборотнем?
— Нет, — признался Лукас. — А ты?
У Шелль отвисла челюсть, и она уставилась на Лукаса.
— Э… ну… я имею в виду… нет, — она с разочарованием топнула ногой, и половицы скрипнули от удара. — Но дело не в этом.
Лукас издал многострадальный вздох. Он вернулся в гостиную и плюхнулся на диван.
— Тогда какой в этом смысл?
— Я не знаю, — Шелль перестала спорить с Лукасом. Ей нужно было вернуться в Пасадену, чтобы заполучить третий ключ Гуннара. Она повернулась и пошла по коридору к своей комнате. — Но в этом есть смысл! — прокричала девушка и захлопнула за собой дверь. — И когда я это выясню, ты узнаешь первым!
Из гостиной прозвучал насмешливый смех Лукаса.
«Умник», — она проецировала эту мысль громко и ясно. Шелль он нравился намного больше, когда был всего лишь невинным дампиром.
Глава 5
Саид Алмаси баюкал в ладонях голову. Сердце колотилось у него в груди, легкие горели. Жажда жгла горло, несмотря на то, что мужчина недавно питался. Мириады голосов эхом отзывались в его голове, и он пытался закрыть уши, будто каким-то образом мог блокировать звук.