Непристойное предложение. Книга 2
Шрифт:
Дернли скулил и плакал, совершенно не соображая, о какой шляпке речь. Но предмет женского гардероба вдруг оказался рядом, и тогда он все понял.
— Мы сопоставили следы магии на доме и следы на шляпке, — неожиданно прозвучал голос жандарма.
Да, это была та самая шляпка, которую он порывом ветра игриво снес с головы хорошенькой блондинки. Впрочем, она была не нужна ему, была скорее средством приблизиться к Элеоноре. Той, которая разрушила все его планы. Вернув Кейму его положение и влияние.
— Вставай, — раздался приказ Адриана, а после рядом оказалась еще пара жандармов.
— Лорд Генри Дернли, законом нашего королевства и именем самого короля вы будете представлены суду за все ваши преступления. За убийство герцога и герцогини Кейм, за попытку убийства и нанесения вреда.
Лорда подняли на ноги и надели наручники, в тот момент он даже удивился, что кожа на руках была покрыта ожогами лишь в нескольких местах, ведь боль была такой сильной, что, казалось, на нем сгорела вся кожа. А одну из ног он и вовсе практически не чувствовал из-за ожогов.
— Всего пара шрамов, — хмыкнул Кейм, поймав растерянный взгляд Дернли, — это настоящее милосердие. Ведь ты достоин сгореть полностью.
— Весьма милосердно, — подтвердил Марк, а после Дернли бросили в карету для заключенных.
Темные стены, отсутствие окон и адская боль шрамов, которые не стягивались из-за браслетов. Магия больше не могла помочь ему исцелиться. Поэтому Генри взвыл от боли по дороге. Это была новая реальность его жизни. В которой он — калека без магии, заключенный в четырех стенах. Пожалуй, даже он оценил, насколько хороша была эта месть.
36
Элеонора
Марк нервно ходил по коридору лечебницы. Когда мы с Адрианом приехали, я готова была поспорить, что страж прошел тысячу шагов взад-вперед, пытаясь успокоиться.
— Все будет хорошо, — постаралась успокоить я стража, и Марк кивнул.
— Рад, что вы здесь, — сказал он, убрав мокрые волосы со лба.
— Целители говорят, что все идет по плану, — тут же добавил Адриан.
Мой муж успел узнать все подробности, как только мы подъехали к лечебнице.
— Насколько может все идти по плану при родах маголишенной, — сказал Марк и закрыл глаза, пытаясь успокоиться.
Страж совсем был не похож на себя. С его лица пропала уверенность. Он выглядел уставшим и слабым, и я могла его понять.
Этот день должен был настать.
В маленькой комнатушке совсем рядом рожала Элизабет. Дни перед родами проходили очень тяжело. Лиззи хоть и привычно улыбалась, была бледной и еле ходила.
Все мы боялись, что нас могло ждать в день рождения ребенка.
Мы часто виделись с Лиззи, и человека более сильного духом найти было сложно. Пожалуй, она была единственной, в ком не было и капли сомнений.
— Не нужно так хмуриться, все будет хорошо, слышать не могу ваши кислые голоса, — шутила она, когда мы все высказывали беспокойство.
Марк старался не отставать. Подобно своей жене, он улыбался и шутил. Хотя в глазах было столько страха, что они делали сильного стража похожим на маленького мальчика.
Однажды, когда наши мужья увлеченно обсуждали последние новости, Элизабет попросила помочь ей с отваром. Но когда мы оказались на кухне, я узнала, что волновал подругу вовсе не он.
Элизабет вдруг стала такой ранимой, она схватила меня за руки, и на ее лице было столько боли.
— Я так боюсь, — призналась она.
— Все будет хорошо, Лиззи, ты справишься, — попыталась я успокоить подругу, но Лиззи быстро замотала головой.
— Я боюсь за Марка, Эли. Если что-то со мной случится…
— Ничего не случится! — тут же сказала я. Но она снова замахала головой.
— Просто будьте рядом, Эли. Вы с Адрианом, я хочу, чтобы вы были с ним. Обещай мне, прошу.
И я обещала. Обещала за нас двоих. И Адриан поддержал мое решение.
Последние дни мы все были на нервах. И теперь должны были исполнить обещание, быть с Марком несмотря ни на что.
Из палаты вышла целительница, она посмотрела на Марка и замерла. Вместе с ней замерли и мы все.
— Элизабет… — только произнес бледными губами Марк, я почувствовала, как Адриан сжимает мою руку.
— Она просила вас войти, — сказала целительница, в ее глазах было что-то непонятное. Я не могла определить, какие эмоции испытывает эта женщина. — Мы так не делаем, только ради Лиззи, она заслужила.
Марка долго упрашивать не пришлось. Страж тут же кинулся к двери, а мы вслед за ним. Я боялась увидеть самое худшее, и мой муж тоже. Хотя Адриан и держался лучше, чем мы с Марком.
Стоило переступить порог палаты, как в нос ударил запах трав. Но он не волновал нас так, как бледная измученная Лиззи с младенцем на руках. Она улыбалась, а по щекам текли слезы.
Мы с Адрианом остановились в дверях, позволяя Марку подойти к жене ближе.
— Лиззи… — обеспокоенно произнёс он и практически упал на колени перед возлюбленной. У меня внутри все сжалось. Почему нас позвали? Неужели это прощание?
Но Элизабет не выглядела умирающей, улыбка на ее лице стала шире. А сама Лиззи протянула руку к мужу и провела пальцами по его щеке.
— Ты совсем не постарел, — сказала она и всхлипнула, — такой же красивый, Марк, как я помню.
Я замерла, пытаясь понять смысл ее слов. И тут же посмотрела на Адриана. Мой муж закрыл глаза, а когда открыл, я поняла, что они слезятся. Мой сильный и каменный, как скала, муж пустил слезу. Мы оба поняли все быстрее, чем Марк. Я почувствовала ком внутри, который наконец растворился, позволяя слезами выйти, и я улыбнулась. Она заслужила это, заслужила как никто другой!