Неприятности? Это к счастью!

Крылова Татьяна Петровна

Сознание ухмыльнулось и подкинуло ещё парочку кадров: с майского командообразования, когда ?лёна вынуждена была таскать контейнеры с шашлыком, чтобы не раскрыть себя.

«Ты же помнишь, да? Ей было очень тяжело. А ты хотел помочь, но решил не ставить молодого человека в неловкoе положение, - ласково нашептало коварное! – А если бы раньше понял, что она девушка…»

Коржевский выругался еще крепче и для верности стукнул себя кулаком по лбу: «Дурак! Знаток противоположного пола – что б тебя! Все, на что тебя хватило, это заявить

девчонке, что она ведет себя как девчонка!»

? сколько часов он пытал ее рассказами о себе…

***

В начале второго Евгений Олегович выполз из кабинета в приемную. Понадеялся, что Алёны там не будет – все-таки время было обеде?ное. Но Алёна сидела за столом. Вернее, лежала, уронив голову на руки и закрыв глаза. Коржевский даже подумал поначалу, что она уснула, но девушка быстро развеяла сомнения, выпрямившись и устремив на шефа затуманенный дремотой взгляд.

– Что-то случилось? Я могу чем-то помочь?

«Какая от тебя сегодня помощь?» – вздохнул Коржевский.

– Иди домой. И на завтра, если хочешь, возьми отгул за свой счет.

Самочувствие ?лёны, похоже, оставляло желать совсем лучшего, потому что девушка даже не попыталась поспорить.

– Спасибо, – сказала она и засобиралась домой.

– Может,тебя подвезти?

– Это… будет уже слишком, – попытался отшутиться «Алексей».

Выждав пару минут, чтобы не столкнуться с помощницей возле лифтов, Коржевский-младший поспешил на парковку.

Он не знал, что oсобенного сможет увидеть или услышать, если окажется возле ее дома, но отчего-то желание оказаться поближе к ней, настоящей, затмевала все здравые мысли. Отчего-то хотелось самому посмотреть, кто она, как живет, с кем общается.

«В конце концов, она знает обо мне много, а я о ней почти ничего!» – оправдывал себя Коржевский.

Алёна пошлa в сторону метро, Евгений Олегович вбил в навигатор адрес ее дома и поехал по наземному маршруту. Судя по расчетам программы, дорога должна была занять примерно столько же времени, сколько поездка на метро. ? если немного поспешить, то и меньше! Коржевский решил, что заедет прямо во двор дома Алёны и посидит в машине, пока девушка не придет. Опасаться, что она что-то заподозрит, смысла не было. Он сменил автомобиль,и помощница не знала, как выглядит новый.

Однако планы опять оказались нарушены. Какой-то «умник» неудачно припарковался на бульварах, перекрыв крайне правую полосу движения, и образовалась пробка.

– Полчаса! Вот же ж! Целых полчаса потерял, - ругался Коржевский, поворачивая в нужный двор.

Надежды на то, что ?лёна ещё не доехала, не было никакой. Если только ей стало плохо в дороге, но об этом Коржевский постарался не думать.

Место для парковки Евгений Олегович нашел сразу. Встал как раз напротив подъезда, в котором жили Алёна, ее сын и брат.

– Это же… – протянул Коржевский, когда из подъезда вышел настоящий Алексей.

Евгений Олегович легко узнал его. Парень был повыше ростом и двигался иначе, но в остальном был точной копией старшей сестры.

Алексей быстро скрылся за углом дома,и на некоторое время двор опустел и затих. Потом послышался детский крик – не то смех, не то плач. Коржевский покрутил головой в поисках источника звука,и увидел, что на площадку пришла мамочка с ребенком.

«Лет двух – помладше, чем у Алёны…» – не успел подумать Коржевский, как и сама ?лёна с сыном вышла из дома.

?дета она была в джинсы и футболку, приятно для глаз облегающую стройное тело. На ногах – кроссовки, чтобы можно было пройти где угодно. На голове – бейсболка, чтобы пластырь не бросался в глаза. Мамочку на площадке она явно узнала: помахала ей и поспешила в ту же песочницу, где ковырялся ее ребенок. Тимофей плелся сзади, а на повороте вдруг ускорился, подрезал маму и едва не свалил.

Евгений Олегович ойкнул.

Выждав немного, опустил боковое стекло на передней пассажирской двери. Совсем немного опустил – только чтoбы услышать, о чем мамочки завели разговор.

– Ой, Господи! Что это?

– О полку ударилась, когда кастрюлю доставала, - отговорилась Алёна.

– Сильно?

– Пришлось три шва наложить в травме.

– Господи! И карантин тебе еще «в помoщь», - покачала головой подруга.
– Ты бы хоть Лёшку попросила погулять с Тимошей.

– Он не может. У него экзамены. Сегодня был и послезавтра ещё один. Ему готовиться надо.

– Да уж…

Мамочка отвлеклась на своего ребенка, а Алёна присела на край песочницы. Однако долго посидеть ей не дали. Не прошло и десяти минут, как во двор влетела ещё одна девушка. Без ребенка, но, возможно он у нее был, потому что обе мамочки оказались ей знакомы.

– И тебе не дали больничный?! – воспылала гневом новоявленная особа, выслушав историю. – Изверги!

– Мне не настoлько плохо, чтобы его брать. И, потом, ты же знаешь, какая у меня ситуация. Я не могу болеть.

Дальнейшее наблюдение за Алёной было похоже на американские горки! Коржевского то бросало в холодный пот, когда Алёна покачивалась или морщилась от боли, то окутывало приятным теплом, стоило девушке улыбнуться. И если причины хoлода были очевидны – Коржевский беспокоился о помощнике, с теплом все обстояло куда сложнее. Евгений Олегович не понимал, почему его чувствует. Не могла же Алёна его чем-то настолько быстро зацепить?!

Или мoгла? По правде говоря, он всегда быстро влюблялся… Да! Пожалуй, он немного влюбился в нее по привычке – потому что влюблялся во всех своих помощниц. А Алёна мало того, что была помощницей,так еще и весьма симпатичной.

«К тому же толковой, и действительно приятной в общении, что предыдущим помощницам совсем не было свойственно. А особенные, отличные от других люди в принципе не оставляют никого равнодушным, вынуждая испытывать в свой адрес недоверие, презрение или симпатию…»