Неприятности по алгоритму
Шрифт:
– А чтобы, когда она подкрадывается к очередному счастливчику, не шуметь, а то ведь среди обитателей вселенной и весьма шустрые попадаются. Услышат такой стук да лязг, встрепенуться всеми своими псевдоподиями и дёру. А бедной старушке их догонять приходиться, хулиганов. – его обстоятельный лекторский тон на диво органично сочетался с той чушью, которую он нес. Создавалось стойкая ассоциация с речами депутатов сената, которые также с серьезным лицом произносили полную ахинею об общем равенстве и процветании.
– Давай слетаем до этого Аргула – согласилась я с предложением напарника.
Пока пилотировала, было время все обдумать.
Запрос данных об Аргуле выдал ровно столько информации, чтобы не впасть в эйфорию от ее недостатка и не погрузиться в депрессию от ее же переизбытка. Резюмируя все, что заботливый искин собрал, выяснила, что эта планета еще недавно была колонией, куда свозили заключенных всех рас и биоморф для работы на полониевых рудниках. Но каких-то пару десятков лет назад в этом тюремном лагере мирового масштаба случился бунт, который силы союза то ли не сумели, то ли просто не захотели подавить. Как результат – новая вотчина космических пиратов, наемников, да и просто тех, кто не в особых ладах с законом.
Когда мы вошли в верхние слои атмосферы Аргула, Браен встрепенулся.
– Подержи малышку, сам запрошу у диспетчера разрешения на посадку.
Я была не против. Опыта легальной высадки на заочно отнюдь не радужно настроенную на наш военный корабль планету у меня не было.
После нескольких секунд ожидания на поляризационном экране появилось изображение диспетчера. В отличие от большинства своих коллег космопортов Союза, которые по ощущениям были выращены в одном инкубаторе и прочно ассоциировались с биомашинами (сходство с жестянкой придавали серый костюм и мимикрирующий под него цвет лица, вкупе с голосом, напоминавшим звучание варгана), этот молоденький парнишка лучился жизнелюбием. Мы с Браеном могли лицезреть огневеющие вихры, справиться с которыми красная бандана не смогла при всем ее желании. Россыпь конопушек на лице, озорные серые глаза и ухмылка любимца жизни от уха до уха. В последнем, кстати, красовалась здоровенная клипса связи.
– Корабль FDRTY947 линкора «Элколай» просит разрешения на посадку в связи с поломкой одного из двигателей – уставший и осунувшийся Браена выглядел лет на пятнадцать старше.
– В посадке отказываю – заявил диспетчер на чистейшем едином галактическом, не переставая весело улыбаться.
Если бы дело было в космотории Союза, можно было бы потребовать начальства, упирая на военный статус корабля. Хотя в пространстве объединённых Федераций навряд ли бы вообще кто-то посмел отказать в посадке кораблю союзного флота. Здесь же действовали совершенно иные законы.
– Будь человеком… – удивительный эффект. Просящих интонаций в голосе напарника не было, веяло от обращения чем-то близким и если не задушевным, то располагающим уж точно, да так, что хотелось помочь – я с женой и ребенком, еле от обстрела ушли, когда по воздушке сообщение о нападении пришло. В этот сектор вообще случайно выбросило. Мы всего на сутки - и, видя хитрющий взгляд диспетчера, добавил.
– двести единиц за парковку устроит?
– Хорошо, посадку разрешаю. Вот реквизиты для оплаты
Тут же на мониторе загорелся адрес для перечисления. Браен ввел метрические данные, подтверждая вход в платежную
– Не слишком ли много за возможность потоптаться на планете, где даже допотопный неосчетчик гейгера местами трещит не переставая? Да, и зачем ты назвался отцом семейства, не проще ли было сказать, как есть?
– Ха, пустили бы они на планету двух военных с наследницей Вилерны? Да если бы такое чудо и произошло, то малышка – джек-пот для половины жителей Аргула. А единицы - зачем мне деньги через пару дней, когда откажут сердце и почки? – Браен был до отвращения логичен.
Таира, поменявщая уютные руки блондина на мой объятья, была без сознания. Вглядываясь в ее лицо, я заметила, что пигментный рисунок на висках стал чуть ярче, да и дыхание было уже заметно. Может, напоследок придет в себя?
Браен, взявший на себя функции пилота, аккуратно вводил корабль в нижние слои атмосферы Аргула. В тропопаузе левый двигатель, рядом с которым пришелся удар, закрутивший нас в воронке, засбоил, честно подтверждая легенду напарника о неисправности, поэтому посадка была далека от мягкой.
Выбиралась из истребителя, ощущая себя пресловутым сказочным гусем, которого недодушили, но уже ощипали и засунули в клюв яблоко, отправив запекаться в духовку, из которой тот возьми да и выскочи.
Выходя с посадочной площадки космопрота, мы представляли собой идеалистическую картину молодого семейства: папа со спящим ребенком на руках и мамочка, теснящаяся рядом. Да и было от чего растеряться.
Нет, никто не хватал за локоть, предлагая сыграть в танэкского везунчика или предсказать будущее по линиям руки, хвоста или пигментному рисунку, да и толчеи особой не было, но многообразие толпы превосходило самые смелые ожидания. Вот кеярец со своими хелицерами и сотней фасеточных глаз эмоционально жестикулирует педипальпами, споря с дарайцем, помахивающим чешуйчатым хвостом, на котором гребнем расположены коросты. А прямо под рекламной голографической вывеской ушлый шиплак предлагает всем желающим полакомиться высушенными плазмодиями, развешанными на стрекательных щупальцах продавца, как носки на держателе для полотенец. Привычные глазу люди и иллийцы терялись в этой пестрой, разномастной толпе, в которой я ощущала себя каким-то мутантом.
– Куда пойдем? – голос Браена отвлек от внутренней инспекции ощущений.
Ответить я не успела, потому как Таира завозилась на руках напарника, принимая положение поудобнее, а потом и вовсе распахнула янтарные глазенки.
– Ой, а где это мы? – простейший вопрос заставил впасть в ступор. По всем канонам крохе оставались считанные часы жизни и пробуждение, а тем более порыв непосредственного детского оптимизма в сценарий умирания не входили. Вспомнилась лекция по космобиологии: «Коркат-излучение - это не гамма лучи, у них другая природа. Они не влияют на процессы митоза клеток и не нарушают структуру ДНК, но способны привести к полной дисфункции органов вследствие изменения первичной структуры белков. Первыми признаками того, что процессы репарации в организме приостановлены излучением – неспособность усваивать пищу, как следствие – тошнота, рвота, потом начинаются зрительные галлюцинации, ну а дальше анабиоз и смерть. Все это в зависимости от дозы облучения длиться от нескольких часов до двух суток».