Непрощённый Грех
Шрифт:
– Спасибо, я очень тронута твоими словами. Если хочешь, приходи ко мне в гости; уверена, что Натали тоже будет рада подружиться с тобой, – пригласила я.
– Спасибо, я обязательно приду.
Эльян выглядела счастливой.
14
Солнце садилось рано, и быстро наступала ночь. Однажды вечером я шла по тускло освещенной покрытой легким инеем пустынной улице, когда ко мне подошли два молодых человека.
– Привет, красавица! Куда
– Такая цыпочка – и одна? – подключился другой, выпуская сигаретный дым мне в лицо. – Давай мы тебя проводим, а? Ты где живешь?
– Спасибо, но провожать меня незачем, дорогу я знаю и дойду одна.
Я старалась держаться как можно спокойнее.
– Мы что, тебе не нравимся? – сказал тот, который был ниже ростом.
– Я должна вернуться домой вовремя, – настаивала я.
– А как же! Тебя ждет семья и приготовленный ужин, – ухмыльнулся он. – Ладно, нам некогда с тобой возиться, отойдем-ка в сторону: у нас к тебе разговор есть.
– Никуда я с вами не пойду. Я вас не знаю, и у нас не может быть общих разговоров, – сохраняя спокойствие, говорила я.
– Не знаешь, так узнаешь, – сказал тот, что был повыше. – Ты просто красавица, жалко будет портить такое личико…
– Мне абсолютно наплевать на ее лицо, – возразил его приятель и быстро схватил мою голову, закрывая мне рот рукой.
Я укусила его за руку и закричала, но тут же получила оглушающий удар по голове. У меня потемнело в глазах и заложило уши. После второго удара я почувствовала во рту кровь, темная пелена опустилась передо мной и, теряя сознание, я поняла, что они меня куда-то тащат.
– С вами все в порядке? – Кто-то пытался помочь мне подняться. – У вас лицо в крови… – Незнакомый мужчина осторожно вытирал платком кровь, которая заливала мое пальто. – Мерзавцы.
У меня страшно болела голова, в ушах звенело так, что я еле слышала, что он говорил.
– Я отвезу вас в больницу, – сказал мужчина, который, видимо, заступился за меня. – Я уже позвонил в полицию. Эти подлецы, заметив меня, бросили вас на землю и убежали. Вы помните их? Сможете опознать? Таким, как они, не место среди людей.
Через несколько минут подъехала патрульная машина, которая доставила меня в госпиталь. Мне оказали необходимую медицинскую помощь, а потом отвезли в полицейский участок для дачи показаний. Заплаканная бабушка уже ждала меня там.
Несмотря на запреты врача и родных, я все же пошла в школу. Одноклассники с удивлением вытаращились на кровоподтеки и ссадины на моем лице. У Эльян потекли слезы, и было видно, что ей меня очень жаль. Все спрашивали:
– Мирьям, что с твоим лицом? Кто тебя так разукрасил?
Тони смотрел на меня широко открытыми глазами:
– Мирьям, кто это сделал? За что?
– Не знаю, Тони, – тихо ответила я.
– Ты не заслуживаешь этого, Мирьям… – тихо сказал он и прикусил нижнюю губу. Глаза Тони блестели от наворачивающихся слез. Больше он не произнес ни слова.
Мадам Рено в недоумении сняла свои очки и подслеповато щурилась, разглядывая меня:
– Мирьям, что это значит? Кто тебя избил?
– Я не знаю, но надеюсь, что полиция с этим разберется.
Я прошла за директором в кабинет и обо всем ей рассказала.
Через несколько дней в колледж наведался инспектор: он принес фотографии и заявил, что у полиции уже есть версия, которую он сейчас и отрабатывает. Два подозреваемых попали в аварию той же ночью: врезались на мотоцикле в столб; теперь один из них находился в реанимации, а второй – под домашним арестом.
– Мирьям, узнаешь ли ты на фотографиях тех, кто причинил тебе телесные повреждения? – спросил инспектор.
Я внимательно вгляделась в снимки и кивнула:
– Да, это они. Но кто эти люди? И что им было от меня нужно?
– Это мне и предстоит узнать, – сказал он, методично просматривая списки учащихся. – Один подозреваемый, скорее всего, приходится братом Элле Вербуа. Мне нужно это проверить, и если данные окажутся точными, то именно он сейчас в реанимации. Когда этот тип выйдет из больницы, его ожидает не один сюрприз.
– Он еще в чем-то подозревается? – спросила директор.
– Да. В краже автомобилей и разбойном нападении, а теперь и в нанесении телесных повреждений, – сказал инспектор и поднялся. – Пойду навещу его приятеля.
Элла была отчислена из колледжа, Гайтана и Эда оставили до первого предупреждения. Брат Эллы пришел в себя, но остался калекой на всю жизнь; его соучастник был осужден на три месяца условно. После этого случая в школе воцарилась мнимая дисциплина.
– Я так рад, что они отстали от тебя! Наконец-то мы сможем жить спокойно! – довольно сказал Тони.
– Я тоже рада, Тони, – улыбнулась я.
Натали, я и Эльян играли в карты, удобно устроившись на диване у меня дома. Я включила телевизор. С экрана нескончаемым потоком полились политические проблемы: почти на всех каналах обсуждали кризис, который поедает Европу, показывали войны, уносящие жизни сотен тысяч людей.
– После всего увиденного можно пожалеть о том, что в доме есть телевизор. Только кровь и куча сериалов, чтобы отвлечь народ от горькой реальности, и вполне очевидно, что со временем будет еще хуже, – вздохнула я.
– Я часто задаюсь вопросом: что ждет нас всех в будущем? – подхватила Натали. – Как мы сможем жить дальше, если в настоящий момент большая часть планеты мучается от всевозможных неразрешимых проблем? Природные ресурсы безвозвратно исчерпываются, и ситуация с каждым годом ухудшается… Все говорит о том, что планете с каждым годом сложнее будет нас кормить. Люди умирают от голода, и это в двадцать первом веке!