Непрошеные, или Дом, с которым мне «жутко» повезло. Книга первая и вторая
Шрифт:
– Олег, нам необходимо с тобой встретиться… Хочу кое-что обсудить, и кое с кем тебя познакомить…
– Какова будет тема предстоящего обсуждения? – переспросил я, в том же, наигранно-серьёзном тоне, в коем и было высказано неожиданное предложение.
– Ты, брата моего, Костю, помнишь?.. – несколько издалека принялся разъяснять Никифоров.
– Ну, конечно. По-моему, он служит в милиции…
– Именно так. Он участковый… – подтвердил Сашка. – …Вчера заходил ко мне, мы с часок с ним поболтали… Я рассказал Костяну о твоем обмене… А уже сегодня, он мне перезвонил.
По телефону мы общаемся довольно-таки часто, быть может, даже чаще и дольше, нежели это происходит во время наших личных встреч. Болтаем обо всем подряд… Возможно, и этому разговору я бы не придал особого значения. Да, только братан мой, был нынче каким-то чересчур перевозбужденным… Потому, собственно, я и перезвонил тебе…
– А в чём, собственно дело? – мне было трудно понять, о чём именно пытается рассказать мне Сашка.
– Костя утверждает, будто бы его друг и коллега… Кстати, это твой участковый… Короче, он может поведать тебе невероятные истории о жильцах дома, в который ты нынче заселился. Дескать, есть в этом доме некая мистика. В общем, собирайся. Вечером поедем в оперпункт к участковым. С меня машина, с тебя водка и приличная закуска…
Честно сказать, меня не очень-то прельщало поить каких-то участковых. Один из которых (за мой же счёт), ещё и будет меня в чём-то поучать. Мне и вчерашнего мента, с его тупыми расспросам и непонятными намёками, вполне было достаточно. Потому и ответил я на предложение друга тяжёлым вздохом.
– Саня!.. Давай, в другой раз…
– Зря отказываешься… Брат говорит, будто бы ты, уж точно не пожалеешь… Костян понапрасну трепаться не станет. Ведь ты его знаешь.
Ни в коем случае я бы не взялся утверждать будто бы всё, имевшее отношение к моему нынешнему жилищу, нынче имело для меня первостепенное значение. Просто, слишком уж много совпадений, случайностей и неожиданностей произошло со мной за неполные трое суток. Впору было говорить о неких тенденциях и закономерностях. Накопились у меня, и кое-какие вопросы, требующие конкретных и немедленных ответов. И возможно, тот участковый смог бы открыть мне глаза на кое-какие факты. Потому, немного поколебавшись, я все же согласился.
– Ну, хорошо. В котором часу тебя ждать?..
Около семи вечера мы подкатили на Сашкиной служебной машине к высокому крыльцу опорного пункта милиции, расположенного в полу километре от моего нового дома.
– Родная милиция, меня бережет… – поднимаясь по ступенькам, торжественно продекларировал Александр. После чего, обратился уже ко мне. – …Сейчас Костя познакомит тебя с твоим участковым. И если появятся какие-то проблемы… Ну, там… С соседями или местным хулиганьем… Смело обращайся к нему за конкретной помощью. Кстати, все забываю тебя спросить: как тебе живётся на новом месте?
– Нормально. Обустраиваюсь, кое к чему привыкаю… – сейчас мне вовсе не хотелось вдаваться в излишние подробности своего нынешнего совсем неординарного быта. В двух-трех словах, сделать это было практически невозможно. А начинать длинный монолог не позволяло время. Тем более что нас, уже поджидали.
Костя, младший брат Никифорова, стоял у входных дверей. Ещё двое мужчин в форме стелили на сдвинутые рабочие столы газеты и гремели пустыми стаканами.
– Ну-с, братцы, с чего начнем?.. – оказавшись за импровизированным столом, потирая руки, поинтересовался один из участковых. – …Отметим новоселье?.. Или?..
– Или… – ответил я коротко. – …Давайте поскорее перейдём к главному.
После неофициального представления и непродолжительного знакомства, мне уже было понятно, что тем самым участковым, закрепленным, в том числе и за нашим домом, в последние двадцать лет являлся капитан милиции Михаил Круглов.
Этот самый капитан выглядел лет на шестьдесят. На самом же деле (как это позже выяснилось), он только-только отпраздновал юбилей своего сорока пятилетия.
«Результат борьбы с самогоноварением… – именно так прокомментировал данное несоответствие сам Круглов. – …Всеми силами, в том числе и жертвуя своей собственной печенью, мы непримиримо уничтожаем данную заразу…»
А впрочем, если не обращать внимания на несколько запойный вид участкового, его редкостной для наших дней компетентности и осведомлённости, мог позавидовать, едва ли, не любой оперативник.
– Когда я принял микрорайон, мне было лет двадцать пять, и твой нынешний дом считался ещё вполне благополучным… – после пары тостов наш капитан разговорился. – …Хоть и были там, в основном коммуналки, а всё ж жили в них нормальный рабочий люд, который всегда можно было припугнуть профкомом или, к примеру, товарищеским судом. Да, собственно, к этим мерам я фактически и не прибегал. Вполне достаточно было моего сурового разговора.
Старшей по дому, долгое время там была Юдина Полина Никитична, боевая и энергичная тётушка. Если субботник вокруг дома организовать, либо мирно разрешить какой-то бытовой конфликт – так это, она запросто. Её отчасти побаивались, потому и слушались…
– Да, знаю я её, знаю. Уже успели познакомиться… – прервал я Круглова. Мне вовсе не нужны были столь ветхие подробности. И, вообще, я уже всерьёз начал подумывать о том, что зря мы сюда приехал. Положа руку на сердце, не много б я и потерял, не узнав, как в прошлом веке организовывались коммунистические маёвки, местного масштаба.
Однако капитан посмотрел на меня пристальным, отчасти странным и пугающим взглядом. Было в нём нечто среднее, между внезапным испугом и непонятным удивлением. Тем не менее, Круглов остался невозмутим. Он продолжил повествование, никоим образом не отреагировав на мою беспардонную реплику.
– …В криминальные сводки, дом номер два, по улице Вокзальной начал регулярно попадать в конце восьмидесятых.
Когда ж мужчины… Имею в виду основных кормильцев и глав семейств, один за другим начали терять свои основные рабочие места. Кто-то попал под сокращение; кого-то отправили в вынужденный и почти бесконечный отпуск. А кого-то… Как, к примеру, дядю Лёшу. Просто-напросто досрочно спровадили на пенсию. Вот, кстати, и он… – капитан вытянул из увесистой папки пожелтевших фотографий один из снимков. В ней я тотчас узнал своего вчерашнего соседа. – …Оставшись безработными, каждый из мужиков выживал, как мог… Подторговывали, подрабатывали, калымили, подворовывали… Даже мне, на кое-что приходилось закрывать глаза. Понять-то их было можно. Мелкие преступления совершались от безнадёги и безысходности. От неё же и чрезмерное злоупотребление алкоголем… Причём, пили они по-чёрному.
– Как это, «по-чёрному»?.. – усмехнулся я. – …Баню по-чёрному, это я знаю. Приходилось однажды париться. Тогда как, про «чёрную пьянку» впервые слышу.
– А это, когда запой не имеет: ни конца, ни края. Когда в глотку вливается все, что может гореть. Так, кстати, и сгорели они все, общим скопом…
Как сейчас помню: весной дело было. А в каком именно году, уже запамятовал.
Так вот, Петька-хулиган флягу с техническим спиртом откуда-то в дом притащил. Во втором подъезде у них комнатушка имелась, вроде предбанника. Бабы там, днём стирались, да бельё сушили. А зимними вечерами, когда на улице холодно, мужики в том кильдыме в карты или домино резаться. Именно в той самой комнатушке и выставил свой «трофей» Петруша. Как сели всем гуртом, как выпили – так через час, одиннадцать трупов и вынесли. Не поверишь. Все взрослое мужское население целого дома, в раз, метилом траванулось.