Непростые решения
Шрифт:
В любом случае, всё заняло не больше секунды. Вот только что на нас с Ланой летят пугающие тучи жужжащих, как взлетающий ил пчёл, секунда, и их нет. Зато рядом с барной стойкой стоит громадная стеклянная банка. Пустая. Литров на двести, наверное (мог и больше сварганить, но тогда бы она в дверь не пролезла).
– Эм… - произнесла Лана, осмысливая произошедшее. – А это мне здесь зачем? – спросила она, указывая на посудину.
– Ну, не выбрасывать же? – почесал в затылке я. – Можем соком залить, водяной затвор поставить – вино будет.
– Вино? – изогнув бровь, посмотрела на меня Лана.
– Эм, ну, так-то не сезон, конечно, - снова почесал затылок я. – Но могу сгонять куда-нибудь в тропики, набрать какой-нибудь маракуйи, манго, цитрусов или ещё чего сладко. Выжмем, сахара добавим для крепости, про водяной затвор уже говорил… месяц, и винишко готово. Можно будет в алкогольные коктейли добавлять…
– У нас нет лицензии на продажу алкоголя, - резонно возразила Лана.
– Могу «нарисовать», - пожал плечами я.
– Не рентабельно, - возразила она. – За лицензию надо будет платить, а Тэлон – кафе молодёжное. Несовершеннолетним алкоголь продавать нельзя по закону. Прибыль затраты не окупит.
– Прикидывала уже вариант, да? – с подозрением посмотрел на девушку я.
– Изучала вопрос, когда готовила бизнесс-проект для Патрика.
– Молодец, - не мог не признать я. – Серьёзно к делу подошла. Выбросить? – спросил я, снова переведя взгляд на банку.
– Не надо, - покачала головой она. – Оставь пока. Потом придумаю чего-нибудь с ней. Может аквариум какой-нибудь…
– Или закрытый сад-в-банке! – предложил идею уже я. – Только надо будет куда-нибудь на солнечное место поставить.
– Может быть, - пожала она плечами.
– Не знаю. Подумаю ещё.
– Ну, как скажешь.
– А что это вообще было? И что ты с этим всем сделал? – вернула она внимание более важному вопросу.
– Эм… пчелы? – предположил я.
– Понимаю, что не страусы! – с недовольным сарказмом отозвалась она и даже упёрла руки в бока. – Успела разглядеть. Но почему пчёлы? Что они делали в моей вентиляции? И что с ними сделал ты?
– Что они в вентиляции делали, понятия не имею. Точно так же как и то, как они туда попали. А, что сделал? Запихал в банку и оттащил подальше в поля, к саду Чендлера поближе. Там как раз сейчас цветов много.
– Понятно… - вздохнула Лана. – Что ничего не понятно.
– Смоллвиль, - развёл руками я.
***
В чем-то я даже благодарен этим пчёлам. Прошлым вечером в Тэлоне мы с Ланой настолько разогрелись, что даже почти «перегрелись», и были в шаге от того, чтобы перевести наши отношения в горизонтальную плоскость. А это, всё же, как я считаю, немного рановато. Ну, как минимум, не так, как бы я хотел обставить наш «официальный» с Ланой «первый раз» (случай с Никадемусом не в счёт). Всё же я думал замутить что-нибудь поромантичнее… с лепестками роз, там, ужином при свечах, большой красивой кроватью… может быть даже не в этой стране… Не знаю. Не решил ещё. Понятно только, что затягивать уже с этим более не следует. Всё же отношения должны развиваться, иначе они разваливаются, а терять Лану я не хочу.
Однако, это было вчера. Сегодня ждал решения другой вопрос: Президентство. Питт требовал от меня более активного участия в предвыборной гонке. Мне же было несколько лень этим заниматься. Всё же, результат этих выборов меня не особенно интересует. С другой стороны, Лане ведь вчера обещал провести агитационную вечеринку в её заведении. Вот и сообщил эту идею Питту, скинув все вопросы по организации самого мероприятия на него же.
Росс… воспылал энтузиазмом. Я тяжело вздохнул.
На одной из перемен меня выловила «Заучка». Ну, то есть, девочка, которая является одной из кандидатов в Кресло Президента школы. То есть, иными словами, мой конкурент.
Эмоциональная такая девочка, немного нервная, в круглых таких «ботанских» очёчках, прижимающая к себе планшет с какими-то бумагами, словно бы защищающаяся им от меня.
Речь её была довольно длинной, но по смыслу сводилась к короткому «Ты чего лезешь?».
– У тебя ведь нет никакой программы по вопросам, волнующим школьников и стоящим перед школой! – закончила она обличение.
– Нет сейчас, - пожал плечами я. – Появится в процессе. Я вообще умный парень, быстро в разных вещах разбираюсь. Зато у меня есть поддержка. И возможности. И я не против буду выслушать твоё мнение по тем самым, «волнующим школьников и стоящих перед школой» вопросам.
– Но зачем тебе это? Ты же всегда был далёк от школьного самоуправления? Сними свою кандидатуру!
– Зачем? – даже самзадумался над этим вопросом я. – Затем, что мои друзья сказали мне: Кларк, почему бы и нет?
– Это самая глупая причина, какую мне доводилось слышать, Кларк! – довольно резко и с недовольным видом ответила она. – Повторяю: сними свою кандидатуру, Кларк!
– Я подумаю над твоим предложением, - усмехнулся я. Возможно, со стороны эта моя улыбка-усмешка могла показаться высокомерной, и даже издевательской, хотя, на самом деле, мне было просто забавно наблюдать за потугами этой девочки выглядеть взросло, серьёзно и внушительно. При её габаритах и данных, смотрелось… да – забавно.
Вот только мнение моё сильно переменилось, стоило прийти в редакцию Факела.
Оказалось, что Лана не постеснялась рассказать Хлое о вечернем нападении на нас с ней полчища пчелиных роёв. А Салливан – журналист. Причём, журналист с бульдожьей хваткой. То есть, с отсутствующим инстинктом самосохранения. Но в данном случае, последнее не важно. Важно первое – бульдожья хватка.
И Салливан уже успела раскопать некоторые подробности относительно аномалий, связанных с пчелами, произошедших в последнее время в Смоллвиле и его окрестностях. И то, что там фигурировало имя девочки-Заучки, которая вот только что, буквально несколькими минутами ранее, ставила мне ультиматумы… требовало внимания.
***
Глава 19
***
Проследить за «Заучкой», которую, между прочим, звали Саша Вудман (когда имя вспомнил, то чуть было не заржал, слишком уж… «говорящее» сочетание: гибрид Саши Грей с Пьером Вудманом), оказалось совсем не сложно. Ну, с моими возможностями, в принципе, всё что угодно «не сложно».
А вот девочка сильно занервничала, когда я вежливо постучал в косяк открытой двери сарая, полного пчёл, в центре которого она и стояла.