Нервные клетки с запасом. Новые впечатления с излишком. Дилогия
Шрифт:
— Я бы как раз взял необходимые вещи, пока вы говорите с Риской, — неожиданно поддержал меня принц.
— В моем замке тебя обеспечат всем… Впрочем, ладно. На детей твоего возраста и в самом деле может всего не оказаться. Иди, — сдался Арк, кивнув Мартину, тут же помчавшему к замку. — Ари… Ты уверена, что хочешь присутствовать еще и при разговоре? Я же вижу, что ты устала…
Но его попытка спровадить меня не удалась. Я верила, что в большей степени она вызвана беспокойством за меня, и было так заманчиво малодушно согласиться, но совесть же загрызет потом!
— И не надейся, тебя это не избавит
В опустившихся на землю сумерках сложно было рассмотреть выражение лица Арка, но его голос прозвучал предельно серьезно, я бы даже сказала, практически торжественно:
— Вот уж это могу обещать определенно: быть одной тебе теперь никогда не грозит.
И не успела я пошутить о двусмысленности фразы, которую при иных обстоятельствах можно было воспринять как угрозу, как рядом засияло окно портала, а в следующий миг мы стояли в уже хорошо знакомой мне вычурно обставленной комнате Риссуэллы.
Ну, что же, еще один серьезный и, подозреваю, не очень приятный разговор, и все, наконец-то смогу отдохнуть под ставшее почти родным «урруру», по которому за эти неполные двое суток успела соскучиться.
* * * * *
Риссуэлла, одетая в темное строгое платье довольно скромного покроя под горло, непривычно бледная и серьезная сидела у зеркала и бездумно водила щеткой по волосам, кажется, даже не осознавая, что и зачем делает. Было видно, что мыслями она совсем далеко.
На наше появление никак не отреагировала, будто и не заметила. А может, и в самом деле так глубоко погрузилась в себя? Прямо перед ней на подставке стоял знакомый мне дракончик, у которого вместо отбитого хвоста был прикреплен какой-то браслет, состоявший из множества золотых цепочек. И надо отдать должное, смотрелось в самом деле гармонично и интересно.
Арк сделал решительный шаг по направлению к ней, отразившись в ее зеркале, и только тогда принцесса испуганно вздрогнула. На миг сжалась, крепко зажмурившись, но в следующий миг резко выдохнула и решительно поднялась со своего места. Обернулась к нам. Идеальная осанка, плечи расправлены, подбородок гордо поднят… Только дрожащие пальцы теребят несчастную бахрому пояска, а в глазах светится обреченность.
— Моя очередь? — прошелестела она и даже попыталась улыбнуться бескровными губами, но улыбка больше была похожа на гримасу.
— Ты спускалась в пыточную? — поспешила спросить, прежде чем Арк успел что-то сказать.
Впрочем, ответ и не нужен был. С чего еще такая реакция?
Меня прострелило острым уколом вины. Да-да, Ваенги хотели меня убить, Арк меня защищал, против него также были интриги и, возможно, покушения, никто никому ничего не должен, такова жизнь и прочая высокопарная хрень, но факт остается фактом: перед нами стоит девушка, моя ровесница, у которой только что погибли родители… От наших рук.
Именно от наших — перекладывать ответственность на Аркенуса глупо. Я тоже там была. И будь у меня возможность, кто знает, каким именно способом защищала бы свою жизнь и на что пошла бы?
Риссуэлла едва заметно дернулась от моего вопроса, но все же нашла в себе силы кивнуть. Фраза: «мне жаль» так и застыла на моих губах. Даже в мыслях это звучало донельзя тухло, а произносить вслух… Стоит ли?
— Что будет с Мартином? — спросила она, тем временем, пока я перебирала в голове возможные слова утешения.
— А что будет с тобой, тебя не интересует? — обронил безэмоциональным тоном молчавший до этого Арк.
Я удивленно взглянула на него. Непривычно было видеть его таким серьезным, будто закаменевшим, равнодушным. И почему не ответить на вопрос о Мартине, что с ним все в порядке и будущее планируется радужное? Наоборот же, хорошо, что беспокоится о брате… Впрочем, и у того был первый вопрос о сестре. В самом деле, не такие уж и разные они, получается?
Едва слышно вздохнув, все же решила пока не лезть в разговор. Арк наверняка знает, что делает и с какой целью. Вот только от всего пережитого за день меня ощутимо потряхивало, коленки дрожали уже совсем не фигурально. Хотелось просто упасть и не двигаться.
Плюнув на все условности, присела на кровать принцессы, которая, казалось, вовсе изначально не заметила моего присутствия, сосредоточив свое внимание вначале на Аркенусе, а сейчас, не в силах и дальше изображать неприступность и решительность, изучала свои пальцы, вцепившиеся в поясок платья до синевы. Арк лишь мимолетно ободряюще подмигнул мне, на несколько мгновений сбрасывая маску каменного истукана.
— Разве это не очевидно? — голос девушки дрогнул, всколыхнув у меня в душе очередную волну сочувствия. — Имел место быть заговор, устроенный королевской четой. Над ними правосудие уже совершили. Учитывая, что в их планах мне была отведена не последняя роль, нет нужды гадать, какая судьба мне уготована, пусть и немного отсрочена…
— И даже не будешь отрицать свою причастность? Или пытаться оправдаться тем, что лично ты не пыталась убить Арину? — Арк приподнял бровь, продолжая испытующе смотреть на принцессу.
На ее лице промелькнуло удивление на грани шока, взгляд метнулся ко мне, после чего в глазах отразилась смесь понимания, обиды, страха и неприятия, взгляд повлажнел, а на губах появилась горькая улыбка.
— Разве это что-то изменит? Казнили и за меньшее… Обычно в таких случаях вырезается вся семья под корень, во избежание даже возникновения мысли о повторении. Смею надеяться, Мартина все же пощадят. Он уж точно не виноват… Да и империи не помешает еще один талантливый некромант, разве нет?
Риссуэлла изо всех сил старалась держать себя в руках и выглядеть бесстрастной, даже бесстрашной, смирившейся со своей судьбой и принимающей ее как должное. Даже не думала, что она может быть такой… Сильной. Истинной принцессой. Несмотря на то, что голос уже в открытую дрожал, губы побледнели до синевы, а по щекам беспрестанно струились слезы.
Так, ну все, хватит! Не могу на это смотреть!
Порывисто вскочив с кровати, метнулась к Риссуэлле, не глядя на Арка. Обняла ее, как могла бы обнять того же Пашку, когда ему было тяжело. Принцесса от неожиданности замерла, словно статуя, лишь тихонько икнула и, кажется, даже лишний раз не сделала вдох.