Несбывшееся
Шрифт:
– За молчание и покой, - сказал он, давая ей еще две серебрушки. – Есть кому походить за моим конем?
Хозяйка кивнула и, поминая всех Семерых, скрылась за дверью. Пес отдернул залатанную занавеску, в углу за ней обнаружилась узкая кровать, застланная меховыми одеялами. Он переложил девушку туда. Санса сама развязала завязки плаща и скинула туфли. Он укрыл ее одеялом и вышел. Девушка блаженно вытянула уставшие ноги. Через некоторое время Пес снова отдернул занавеску и протянул ей чашу с горячим вином, а сам сел рядом, откинул один конец одеяла, взял в ладони ее маленькую ступню и начал растирать каждый пальчик.
– Что вы делаете, сир?! – пискнула она, чуть не выронив чашу.
– Я леди, вы не
В этот раз он не обратил внимания на ее обращение.
– Я много чего не должен, пташка… Если не растереть, кровь может так и остаться там, замерзшая в пальцах.
Санса отставила чашу на стол, стоящий рядом с кроватью, и откинулась на подушку. Она позволила себе не бояться Клигана. Она очень устала бояться… Сандор сидел в изножии ее постели, а она украдкой наблюдала за ним из-под полуопущенных ресниц. Девушка видела только ту сторону его лица, что не была сожжена и удивленно ловила себя на мысли, что если бы Гора в детстве не изуродовал его, то Сандор был бы красив.
Не так, как Рыцарь Цветов, или мой несостоявшийся муж. Не той приторной слащавой прелестью… И ему уж точно не пришлось бы платить женщинам, чтобы они не отводили глаз от его лица.
Тепло и вино сделали свое дело. Санса уснула. Во сне жар ушел, и когда она вновь открыла глаза, нижняя рубашка липла от пота к телу, под плотным парчовым платьем. Девушка встала и кое-как справилась со шнуровкой корсета. Платье с тихим шорохом упало к ее ногам. Она стянула сорочку через голову и отшвырнула ее с отвращением. Завернувшись в меховое одеяло, девушка тихонько отодвинула занавеску. Было очень тихо, дрова в каменном очаге догорали, за окошком стояла непроглядная темень. Пес спал на полу, скорчившись на тонкой подстилке. Рядом валялся изрядно отощавший бурдюк с вином. В нос ударил запах перегара, Санса поморщилась. Клиган много пил и в Королевской Гавани, но тогда это мало ее волновало. Теперь от трезвости его мыслей зависело слишком многое – ее жизнь. Девушка на цыпочках прошла к лавке и почти сразу отыскала в сумках Пса его длинную рубаху из серого грубого льна. Она быстро натянула ее на себя, Клиган был огромен - рубаха закрыла ее колени, и была непомерно широка. Подхватив с пола упавшее одеяло, Санса подошла к мужчине и опустилась рядом с ним на колени. Псу что-то снилось, он застонал и попытался руками отогнать добравшийся до него кошмар. Девушка легонько тронула его за плечо. Мужчина вскинулся. На миг она заметила в его глазах ужас и злобу, но он тут же понял, кто рядом с ним.
– Айе, пташка поправилась, - проговорил он. – И не иначе пришла приласкать свою комнатную дворняжку!
Санса поморщилась. Его речи всегда были грубы и пугали ее в Королевской Гавани, но теперь он прямо-таки исходил желчью.
– Можете не притворяться, что вы хуже, чем есть на самом деле? – спокойно спросила она. – По крайней мере, со мной?
– А я и не притворяюсь, маленькая леди. Я – такой, какой есть, - резко ответил Сандор.
– Вы, как…
– Как шелудивый пес, хотела ты сказать?! – он осклабился, и розовые шрамы на одной половине лица натянулись, уголок рта дернулся в судороге. – Где мое вино? Что-то в глотке совсем пересохло.
Он потянулся к полупустому бурдюку, но девушка сказала: «Нет». Это был приказ и Пес инстинктивно повиновался. Столько истинно королевского было в одном этом слове, в предупредительном жесте тонкой руки. Он замер, зачарованно смотря, как блики от огня играют в ее медных волосах.
– Нет, - повторила она. – Пересохло в горле, так попейте воды, сир.
– Я не… - он словно очнулся и хотел бросить снова что-то резкое, но Санса его опередила.
Повинуясь какому-то непонятному ей порыву, она потянула его за плечи и уложила его голову к себе на колени. Опустила ладошку на чудовищную
– Еще чего доброго приручишь Пса, - голос его был хриплым, он накрыл ее пальчики своей огромной ладонью.
Маленькая святоша хотела его успокоить, и явно не понимала, что сейчас чудовищно беспечно двигалась по краю острейшего лезвия. Если бы она только могла представить, с каким искушением боролся мужчина, мечтавший о ней с самой первой встречи, и теперь чувствовавший ее острые коленки сквозь тонкую ткань рубашки.
– Брат будет очень щедр к вам за мое спасение и вполне может пожаловать титул, - щебетала она, продолжая прикасаться к его лицу и ловя себя на мысли, что не испытывает отвращения.
– Думаешь, я сделал это ради титула? – спросил он.
– Думаю, что когда он у вас будет, вы сможете присягнуть мне. Лучшего телохранителя мне не найти.
Она не догадывалась, что если не прекратит свою пытку немедленно, хранить скоро будет нечего.
Пес скинул ее руку и сел.
– Я не герой глупых слезливых песен, пташка! Что ты скажешь на то, что я, лежа на твоих коленях, не могу думать ни о чем другом, как только бы их раздвинуть. Пока ты тут щебетала, я обдумывал десять способов, как буду брать тебя здесь и сейчас.
В образовавшейся тишине пощечина прозвучала громко. Санса вскочила, прижимая ушибленную руку к груди, и кинулась за занавеску.
– Только спать не ложитесь, миледи, скоро выезжаем! – крикнул он, открывая бурдюк.
После пары лихорадочных глотков, он вновь вытянулся на полу. Вино больше не приносило ему желанного облегчения, не избавляла от чувства гадливости по отношению к себе. Он сегодня был слишком груб с девушкой, но это было необходимо, чтобы ее уберечь. Сандор не понимал, что творил, когда выкрал Сансу Старк. Это был сиюминутный порыв, обернувшийся изощренной пыткой. Там в Гавани было легче, там он точно знал, что девушка принадлежит его хозяину.
Через час, когда в маленьком низком окошке забрезжил серый рассвет, дверь тихонько скрипнула и на пороге появилась хозяйка дома. Старуха поклонилась Псу и заглянула к Сансе за занавеску. Она подала беглянке неприметное серое платье из тонкой шерсти и большой сверток, в котором обнаружился теплый плащ и удобные, хоть и чуть стоптанные сапожки. Девушка хотела ее поблагодарить, но старуха уже уковыляла к Сандору и шепталась с ним о чем-то у очага. Потом беглянка услышала звяканье монет, и хозяйка вновь удалилась. Дополнительная плата объяснилась очень просто. Когда обиженная и оскорбленная Санса, поджав губы, вышла на крыльцо. Рядом с Неведомым стояла симпатичная кобылка – белая и тонконогая. Сбруя и седло были явно не новыми, но вполне в хорошем состоянии. Она подошла к лошадке и та ткнулась ей теплой мордой в плечо, норовя зацепить край глубокого капюшона.
– Ты красавица, - прошептала девушка, почесывая кобылу между ушей.
– Ради Семерых, пташка! Нам пора ехать! Заканчивай свои нежности! – рявкнул Пес.
Он подошел, чтоб помочь девушке забраться в седло. Санса обернулась, заглядывая ему в глаза.
– Спасибо. Я прощаю вам вчерашние необдуманные слова.
Сандор помог ей забраться на лошадь, в первый раз не найдя для нее колкого ответа. Он молчал, так как не мог назвать свои вчерашние слова необдуманными.
Солнце стояло уже высоко, ветер заметно потеплел и наполнился запахом скошенных трав. Беглецы успели отъехать довольно далеко, двигаясь по утоптанному тракту, вдоль которого раскинулись бесконечные поля, когда в деревушку прибыли шестеро всадников. Блестели начищенные шлемы, развевались золотые плащи. Старуха – хозяйка, приютившая усталых путников, захрипела, когда острый клинок полоснул ее по шее от уха до уха. Блестящие монеты посыпались из разжавшегося кулака.