Неслучайная няня для миллионера
Шрифт:
– Да, но я думала, что просто посижу здесь немного. К тому же я поужинала, а Вы нет.
Несмотря на мой отказ, Игнатов оставляет тарелку под самым моим носом. Более того, справа от неё кладёт нож, а слева вилку.
– На случай, если Вы всё-таки передумаете, – с улыбкой поясняет он. – А что мы будем пить? – поднявшись из-за стола, устремляется к холодильнику. – Сок или вино? – разглядывает его содержимое, потирая подбородок.
Я почти уверена, что это проверка на вшивость...
– Определённо
– Отличный выбор, – соглашается мужчина.
Достаёт графин с соком из холодильника, берёт бокалы из шкафчика, ставит на стол и разливает напиток...
Вероятно, он частенько ужинает так поздно и совершенно один. И не то чтобы мне было его жаль... Ну как можно жалеть такого богатея? Но с другой стороны, благодаря своей профессии я имею опыт общения с бизнесменами. Деньги так просто им на голову не падают. Многие из них много работали, чтобы достичь того, что имеют. И частенько пропускают не только ужины, но и, к примеру, дни рождения детей или родителей.
Нет, всё-таки мне жаль Игнатова...
Положив радио-няню на стол, недолго наблюдаю за Лизой на экране, а потом всё-таки беру вилку и нож. Стейк выглядит очень аппетитно, хотя я и за ужином его уже оценила.
– Правильный выбор, – резюмирует Игнатов, когда я режу мясо на кусочки и кладу один в рот. – Расскажите мне о себе, Амина. Раз уж мы смогли вести вполне дружелюбный диалог, мне было бы интересно узнать, откуда у Вас такое имя.
Я тщательно прожёвываю мясо и запиваю его соком, прежде чем ответить.
По моей внешности и так понятно, что во мне понамешана разная кровь... Я ведь не лукавила в прошлый раз, говоря о том, что это личное. И даже не моё, а моей матери. Не совсем прилично рассказывать её историю, поэтому размыто отвечаю:
– Мама меня так назвала, ей просто понравилось имя.
– А Ваш отец? – тут же спрашивает Игнатов.
– Отца я не знаю. Мама никогда не была замужем. Фамилию дала свою. А отчество просто придумала.
– Ваша мама дала Вам очень красивое имя...
Игнатов вновь принимается за еду, и мы молча заканчиваем ужин. Беру инициативу в свои руки и убираю тарелки со стола. Включив воду в кране, начинаю мыть посуду.
Тимур Алексеевич встаёт рядом и облокачивается на столешницу.
– Вам совсем не обязательно это делать. Есть же посудомоечная машина.
– Здесь всего две тарелки, – с улыбкой отмахиваюсь я. – Зачем тратить электроэнергию?
Игнатов замолкает. Наблюдает за движениями моих рук, покрытых пеной. Атмосфера между нами вновь становится какой-то интимной.
Он молчит... И я тоже молчу, потому что не знаю, что сказать. Кажется, растеряла всю журналистскую хватку, чего раньше со мной не случалось.
Домываю посуду, вытираю полотенцем. Мужчина убирает тарелки и бокалы на место.
– Уже действительно слишком поздно, –
– Нет, я сама, – останавливаю его и решительно подхожу к нужному шкафчику.
Когда-то же надо начинать! Сегодня я во все глаза наблюдала, как это делала Вера Сергеевна. Поэтому у меня получается приготовить смесь достаточно быстро и ловко.
Мы почти покидаем кухню, когда совершенно беззвучно там появляется Маша – внучка домработницы. Она сдержанно кивает мне и обращается к Игнатову:
– Тимур Алексеевич, от меня что-то нужно?
Сейчас я впервые слышу её голос. Весь вечер я всерьёз думала, что эта девушка немая.
– Нет, Маша, иди отдыхай. Спасибо, – добродушно отзывается Игнатов.
Он смотрит на неё, как отец на своего ребёнка, что не лишено смысла, ведь ей, наверное, и двадцати лет нет. А вот она смотрит на него по-другому...
Я тут же торможу свои размышления на этот счёт, потому что рано делать выводы.
Первой выхожу из кухни и слышу, что Тимур Алексеевич идёт за мной по пятам. Он заходит в комнату Лизы через пять секунд после меня. Малышка как раз начинает беспокойно ёрзать, собираясь проснуться.
– Мы вовремя, – шепчет мужчина с улыбкой. Осторожно достаёт дочку из кроватки, садится на диван и сам кормит её. – Идите спать, Амина.
Но мне не хочется уходить... Ведь я ещё ни разу в жизни не видела ничего прекраснее этого зрелища. Сильный красивый мужчина кормит младенца, и его глаза светятся любовью.
Медленно отступаю к своей комнате и шёпотом желаю Игнатову спокойной ночи. Взяв свою пижаму, ухожу в ванную комнату и всё-таки переодеваюсь. Спать в домашних брюках не очень приятно.
Когда забираюсь в постель, Тимур Алексеевич уже кладёт Лизу в кроватку, и она сразу засыпает. Мужчина бросает взгляд в мою сторону и сразу отворачивается. Я натягиваю одеяло до самого подбородка, но глаз не закрываю.
Наконец мой босс идёт в свою спальню. Открывает дверь, и я вижу его огромную кровать и остальную мебель.
Не знаю, на что я рассчитывала, однако у меня теплилась надежда, что по ночам я буду всё же защищена от его надзора. Я ошибалась. С кровати Тимура Алексеевича меня видно как на ладони.
Мужчина перемещается по своей комнате, ненадолго пропадает из вида. Наверняка пошёл в ванную, потому что я слышу, как тихо шумит вода.
Под одеялом становится очень жарко, и я спускаю его до пояса. Положив руки под подушку, ложусь набок, но глаз не свожу со спальни Игнатова. Вскоре он появляется. Успел сменить одежду. Спортивные штаны на шорты. Футболку – на обнажённый торс... Да он её попросту снял.