Несмотря на запреты
Шрифт:
Глава 27. Руслан
Молчит. Глупая, упрямая девчонка! Веду губами выше, по шее, к уху. Цепляюсь зубами за мочку, сжимаю, тяну вниз, слушаю, как меняется ее дыхание. Из недовольного сопения оно превращается в хриплый стон, когда горячий язык уверенно вторгается в ее рот. Алиса сжимает пальцы на простыни, подбирает ноги, но моя ладонь проскальзывает между ними не давая закрыться.
Пальцы медленно двигаются по внутренней стороне бедра, ее язык, еще недавно несший всякую чушь, неуверенно, неловко отвечает на поцелуй. У меня сносит крышу, как у подростка. Ей больше не управляют таблетки, это настоящее желание.
— Такого, — шепчу во влажные, припухшие губы убирая ладонь от возбужденной плоти. — Там с тобой никогда бы не было! — заканчиваю жестко, с рыком, вырывающимся из глубины души. Ее грудь ходит ходуном, зрачки огромные. Не утонуть бы в этих омутах к чертям собачьим! — Там, Лиса, — от одной мысли, что ее могла бы лапать какая-нибудь пьяная мразь, во мне просыпается животная ярость. Жестко хватаю ее за волосы, сжимаю кулак специально делая больно. Рывком поднимаюсь на колени на кровати, дергаю девушку лицом к ширинке, упираю в нее носом. — Было бы так! — вжимаю смазливую мордашку в пах, Алиса начинает всхлипывать. — Нравится? — молчит, дергается. Не позволяю отстраниться. — Грязь, унижение, наркота. Все, что ждало бы тебя там. Ты не помогла бы брату! Ты, — сжимаю пальцы на ее подбородке, поднимаю лицо, ловлю ошарашенный взгляд. — Уничтожила бы себя! Иди ко мне, — где-то внутри начинает оттаивать давно заледеневшая душа. Она капля за каплей попадает в кровеносную систему, питает сердце, которое тут же начинает биться еще немного чаще. Его рваный ритм мешает привычной злости, ярости, ненависти ко всему вокруг, занять свое привычное место, словно отталкивая ее. Та скулит, огрызается и не позволяет расслабиться полностью, посылая в мозг импульсы о возможных подвохах и предательствах. — Тебе надо было мне позвонить! Куда привела тебя твоя тупая гордость? Ты реально готова была торговать собой ради этого мелкого скота?! Что у тебя в голове?!
— Ты… — запинается малышка. — Вы… Вы тоже хотели меня купить! — пытается встать, но я крепче сжимаю руки удерживая ее на коленях.
— Так я и купил, — усмехаюсь. — Понравился первый раз? — наблюдаю за тем, как Алиса бледнеет. — Когда тебя трахал неизвестный мужик, загнув на столе? — добивать, так уж основательно. А как иначе? — О таком ты мечтала?!
— Какая теперь разница, о чем я мечтала? — сказочная девочка подняла на меня свои красивые, наполненные праведным гневом и тупой гордости, глаза. — Макс, он…
— Долбоеб! — не выдерживаю. — Сукин сын, разрушающий все вокруг себя! — меня заносит, я это чувствую, но остановиться не могу. Накипело! С того самого момента, как я увидел ее на том чертовом аукционе все внутри сжигало и вот теперь стало вырываться наружу, выплескиваясь раскаленной лавой прямо на нее, оставляя ожоги на нас обоих.
— Прекрати! — Лиса все же отталкивает меня, скидывает руки, поднимается на ноги. — У меня нет никого, кроме него, понимаешь? Те… — поправляется вновь.
— На «ты», — говорю, скрипя зубами. Отрицательно качает головой и ходит туда — сюда спотыкаясь о край простыни.
— Он — это единственное, что осталось у меня от семьи! — заводится праведным гневом. — Я не оставлю попыток его спасти! Я не могу сдаться! — вновь убеждает себя. — Если остановлюсь, то останусь одна… — ломается, плачет. — Я… — новый всхлип. — Боюсь. Остаться. Одна. — Он ведь хороший, — кого сейчас пытается убедить? Себя? — Макс умный, он знает много. Еще все можно исправить. Его нужно лечить. Вот вы бы бросили сына, стань он наркоманом или алкоголиком? Молчите? — тяжело вздыхает. — Я не могла поступить иначе. Это даже не обсуждается.
— Я так и понял, — вздохнул понимая, что спорить бесполезно. Выводы она сделала, это видно невооруженным взглядом. Сейчас будет ненавидеть. Пусть! Зато только моя, только со мной. А проблемы Макса можно попробовать решить. — Иди в душ, приведи себя в порядок, — говорю с напускным пренебрежением. — Из шкафа можешь взять любую футболку или рубашку. Позже закажем тебе одежду. И еще, — разворачиваюсь у двери приковывая ее взглядом к полу. — В эту спальню будешь приходить только тогда, когда я позову! — это будет ее наказанием. Выбивать дурь, так сразу жестко и основательно. — Любая свободная комната — твоя, — громко хлопнув дверью оставил Лесю одну, пусть думает над своим поведением, а мне надо успокоиться, пока я не наговорил лишнего. Того, что пока ей совсем не нужно знать!
Глава 28. Тимур
— Останься, — просит Крис цепляясь пальцами за мои штаны.
— Надо работать, детка. Я и так сильно расслабился, — кривлюсь от мысли, что надо смотреть в глаза отцу. Знаю, что поступил, как мудак, трахнув его Лару, но я и правда считаю, что только одолжение ему сделал. Избавил от тупой, меркантильной идиотки. — Позвоню, — целую ее в лоб, покидаю квартиру.
— Тим, — зовет Кристина с лестничной клетки, поднимаю взгляд на девушку. — Это последний раз, когда я тебя простила, — спокойно заявляет она.
— Я понял, — подмигиваю своей девушке. — Позвоню, сходим куда — нибудь, — сбегаю вниз по ступенькам уже выстраивая в голове план на остаток дня.
Сейчас домой, ванная, затем переодеться и в офис, провести планерку, переназначить несколько встреч, а вечером упасть и выспаться. Еще бы подумать на счет скорого Дня рождения. Где отмечать, с кем и стоит ли вообще это делать. Может и правда сделать себе подарок — взять Кристину и свалить на острова? Эта идея кажется мне все заманчивее с каждой минутой. А еще надо купить квартиру. Отношения с отцом становятся все сложнее, жить на одной территории тошно, хоть мы и пересекаемся довольно редко.
С этими невеселыми мыслями добрался до дома. Без особого энтузиазма поднялся в квартиру, миновав пустую гостиную, закрылся в спальне. Одежду на пол, потом подниму. Очень хочу в душ. От меня за версту несет сексом. Тело приятно ноет от воспоминаний о горячей девочке, теплая вода расслабляет, глаза сами начинают закрываться. Мотнув головой, чтобы проснуться, быстро вытерся, обмотал бедра полотенцем, вышел из спальни и замер, ошарашенно уставившись на ходячее недоразумение, разлившее кофе на мою рубашку.
Красивая девушка в одном полотенце, едва прикрывающем все выдающиеся части ее тела, так же удивленно уставилась на меня. В ее глазах творится какое-то нереальное безумие: там растерянность, неловкость, а еще гордость. Стало смешно, когда девчонка вздернула выше подбородок и сжала крепче кулачками кусок махровой ткани, усиленно сползающий с груди.
— Какая встреча, — растягивая слова, откровенно рассматриваю симпатяжку. — А без кучи тряпок ты выглядишь еще интереснее, — делаю шаг к ней, она два от меня, но не убегает, лишь тяжело дышит, выдавая свои эмоции. — Что ты здесь делаешь? Да еще и в таком виде? — добавляю в голос стали кайфуя, как неконтролируемый озноб пробегает по обнаженным плечам, скатывается по рукам вниз, прячется в полотенце.