Нестандартный секретарь
Шрифт:
– Инга, – Григорий смотрел на Елену прямо, не скрывая того, что напряжен и волнуется, нагородили они с сыном не мало, – дочь моего лучшего друга, невеста моего сына. У нее больное сердце, мы все стараемся ее не тревожить и не расстраивать. Если она придет сюда, увидит другого человека, не того, кого она выбрала, ничем хорошим это не закончится. Скоро у нее операция и волновать ее попросту нельзя. Поймите нас, Елена Васильевна, войдите в положение и останьтесь работать.
– Чудное очарование со сложным характером? Вот спасибо ей!
– Как вы догадались о характере? – Антон отошел от
– Не так уж и сложно читать людей, – Елена почти успокоилась. – Но я все равно не понимаю, даже если сердце слабое, чего вы так с ней носитесь?
– А вот это уже не ваше дело, – отрезал Григорий, присаживаясь рядом. – Вы остаетесь. И больше никогда не будете влезать в наши отношения.
– Буду, – Елена даже подалась вперед, – если вы станете перегибать палку, я буду влезать. Антон – начальник, у него должна быть репутация, а вы рушите все одним своим криком. У меня сын почти его возраста, и я отлично знаю, что воспитанием заниматься уже поздно. Им поддержка нужна, а не истерики!
– А, я понял, – Григорий чуть заметно улыбнулся. – Я понял, что вы за личность!
– Удивите, попробуйте рассказать.
– Все просто. У вас обостренное чувство справедливости на фоне гипертрофированного материнского инстинкта. Поздравляю, Антон, – Григорий повернулся к сыну, – у тебя появился личный цербер! А теперь извините, – он встал, – мне нужно работать. Все, сын, я сделал, что мог, дальше сам.
И ушел.
Не спуская с Елены глаз, Антон вернулся на свое место, сел. За эти несколько минут они умудрились рассердить и обидеть несчастную женщину. Он знал, чем все закончится, но сдаваться не собирался.
– Елена Васильевна, – начал он осторожно, – останьтесь, прошу вас.
– Антон Григорьевич, – Елена посмотрела на него открыто, – ваш отец и дома такой, бешенный? Как его жена терпит?
– Мамы не стало пять лет назад, – он решил говорить обо всем честно.
– Простите, очень жаль…
– Да… Она и мама Инги разбились на машине. Тогда у моей малышки случился первый сердечный приступ… Елена Васильевна…
– Я поняла, – сказала твердо, встала. – Что там с накладными?
Глава 4
Жизнь в офисе перевернулась. Антон с интересом наблюдал, как за три рабочие недели Елена влилась в коллектив, к каждому нашла подход и забрала половину его работы. Она вникала в договора, проверяла вместе со Степаном Михайловичем поставки. Ее обожали дворники и уборщицы – она вела себя с сними как с ценными кадрами и заступалась по любому поводу. Он, например, не знал, что в общем туалете постоянный срач, а из окна лестничной площадки соседнего офиса на асфальт кидают бычки. Завхоз звал ее не иначе, как Леночка, а с легкой руки вышедшего из отпуска главбуха, она стала откликаться на ласковое – Аленушка. Ее общение с клиентами стояло отдельной строкой. Куда-то исчезали заковыристые словечки, речь становилась грамотной, голос наполнялся бархатом. Ей все время приходилось носить с собой телефон – звонки шли постоянно, но лишь немногие доходили до Антона – Елена решала все сама.
Несколько раз приходила Инга и уходила довольная. В Елене она не видела соперницы и даже не подозревала, что его секретарь нравится всему мужскому коллективу.
Он добился того, что отец перестал на него орать. Однажды все же не сдержался, начал выносить мозг, но тут появилась суровая Васильевна с бутылкой минералки. Открыла ее прямо перед отцовским носом, сунула ему со словами:
– Остынь! У меня там люди в приемной!
И отец остыл. Такого, кроме его матери, не удавалось никому. А еще отец вошел в короткий список его секретаря как лицо чисто официальное, что не предусматривало ни ласкового слова и, конечно же, никаких подколок. Дежурная улыбка и стеклянный взгляд. Пока он не начинал орать, но там все быстро заканчивалось.
Она грамотно составляла тексты писем, навела порядок в бумагах бывшего секретаря так, что Антон сам мог взять нужный документ. С ней было удобно и легко работать.
Антон никак не мог понять – почему такой сотрудник скатился до уборщицы. И вечером в пятницу решил все выяснить. Вышел в приемную, сел на диван, закинул ногу на ногу, стал ждать, когда она закончит разговаривать.
– Нет, к большому сожалению, я не смогу выпить с вами кофе. – Антон закрыл глаза и просто слушал. – Простите, вы очень интересный собеседник, но у меня много работы. Конечно, звоните в любое время. Еще раз простите, но свой номер я вам не дам. Было приятно с вами побеседовать. Всего доброго.
Положила трубку.
– И сколько раз вам уже предложили попить кофе? – Антон улыбнулся, когда Елена шикнула что-то грубое.
– За все это время на свидание звали три раза, на кофе два и один раз замуж. Что ж за весеннее обострение?
– Кстати, о замужестве. Почему вы не носите обручальное кольцо?
Он заметил это не сразу, но почему-то был рад отсутствию колечка. И разочаровался, услышав ответ:
– Да я просто в него не влезаю.
В приемную влетел водитель погрузчика, Антона даже не заметил, сразу прошел к месту секретаря.
– Елена Васильевна, Михалыч велел документы у вас оставить. Я погрузку закончил.
– Банеты в каком углу поставили?
– У дверей.
– Ванюш, родной мой человек! Пошли.
– Куда? – парень улыбался, но Антон уже понял, что тот сейчас огребет.
– Покажешь мне дуб!
– Какой дуб? – растерялся Иван.
– С которого ты сегодня рухнул! На кой черт ты прошлую поставку новой закрыл? Сроки годности давно не переклеивал?
– Елена Васильевна… Блин, и правда…
– Ладно, накосячер, иди. В понедельник будем разгребать твои завалы. Заодно ревизию сделать надо. Михалыч говорил, там целая банета бесхозная. Не знаю только, с чем.
– С зеленым горошком, – ответил Антон, Иван испуганно подпрыгнул, обернулся.
– Ой, здрастье, извините, не заметил…
– Здравствуйте, Иван. Ничего страшного. Идите, рабочий день закончен.
– До свидания…
Парень вылетел из приемной, не желая попасть на разбор полетов.
Елена прошла за ним следом, открыла дверь.
– О, Ирин, ты на месте. Будь другом, скинь мне списки, кто у нас по консервам.
– На почту брошу, – услышал Антон голос менеджера.
– Спасибо, лапуль.