Несвятое семейство
Шрифт:
Она совершенно иная.
Базиль установил это с точностью патологоанатома, делающего вскрытие.
...Несмотря на то что Китобой любил титуловать Базилио идиотом, остолопом, кретином, болваном и иными, еще менее лестными наименованиями, тот мало им соответствовал, потому как был довольно умным и проницательным человеком и неплохо разбирался в людях. И это несмотря на шесть классов образования.
Именно поэтому Китобой, львиную часть ближайшего окружения которого теперь составляли люди с высшим юридическим, экономическим и иным вузовским образованием,
– Ты в самом деле похожа на лису, – неожиданно для себя самого проговорил Базиль. – Особенно глаза. Тебе никто не говорил, какие у тебя опасные глаза?
– Говорили, – отозвалась Алиса. – А вот тебе не говорили, что ты изрядно смахиваешь на кота Базилио?
На «ты» она, стоит отметить, перешла с той же легкостью, что и ее собеседник.
Он усмехнулся.
– Олег Кирилыч назвал же тебя Котом Базилио, – продолжала она. – Правда, он тут же исправился и обратился к тебе по имени-отчеству: Сергей Иванович. Но это, по-моему, напрасно. Ты не Сергей Иванович. Ты в самом деле типичный кот Базилио.
– Ну коли так, давай выпьем, – сказал Базиль, открывая шампанское. – Лиса Алиса и кот Базилио... нарочно не придумаешь.
Придумаешь. Еще как придумаешь. Особенно если знать о подобной встрече заранее и рассчитать каждый жест, каждое движение и каждую истекшую с момента знакомства минуту.
* * *
Нет ничего банальнее знакомства в ночном клубе. Нет ничего банальнее возможных вариантов его продолжения. Особенно если оба участника этого приятного знакомства не гонятся за оригинальностью, а, напротив, – идут по самому короткому и наезженному пути.
По всей видимости, мужчина и женщина с каноническими определениями своей сущности – Кот Базилио и Лиса Алиса – пошли именно по такому пути. Иначе как истолковать то, что уже через полтора часа они оказались в одном из номеров второго этажа, который владелец «Морского конька» Олег Кириллович Гринько довольно презрительно именовал «кабинками для особо озабоченных».
– Я думала, ты гораздо хуже, – пробормотала Алиса, отстраняя лицо от потного плеча Базиля. – Обычно такие накачанные молодые люди, как ты, являют собою полное интеллектуальное бессилие и, что самое трагичное, половое бессилие тоже. Недавно мне одна моя подруга рассказала историю про то, как ее пытались трахнуть в тренажерном зале. Четыре квадратных амбала со шварценеггеровской макулатурой... то есть мускулатурой. Она задержалась на тренировке дольше обычного, а потом по ошибке зашла в мужскую раздевалку. И что же ты думаешь?
– Что... я думаю? – буркнул Вася, которому после его с Алисой секс-экзерсисов не хотелось не то что вести насыщенный диалог, но даже слушать, что говорит его случайная подруга.
– Ни у одного из этих уродов даже не встало! Вроде как они хотели, да только, наверно, одного хотения было недостаточно. Так что они ее только потискали, ей уже самой захотелось, а эти козлы что-то пробурчали и начали одеваться. Вот такие дела.
– Угу...
– А что ты сегодня, как только пришел, был такой мрачный? Сидел и
– Да так, – неопределенно отозвался Базиль, – получил я сегодня дюлей влегкую.
– От Маркова?
Как ни перла Базиля расслабуха, он все-таки приподнялся на одном локте и вопросительно взглянул на Алису.
– Да... от Маркова. А ты откуда знаешь?
– Ну уж... работать в клубе, который ему фактически принадлежит, и не знать о нем. А что он тебя сегодня пропесочил, так это я только предположила.
– Не надо таких предположений, – мрачно проговорил Базиль. – Предположила...
– Да ладно тебе... котелло, – с легкой иронией произнесла Алиса и погладила его по небритой щеке. – К слову пришлось. А про Маркова я потому упомянула, что мне про него все уши прожужжали. Дескать, чуть ли не самый серьезный человек в этом городе. Широкие связи... с Москвой в том числе. И еще, – девушка наклонилась к его уху, – несмотря на то что я тут работаю только один день, мне уже напели несколько занимательных историй про некоего Робина.
Базилио вздрогнул.
– И что тебе рассказывали?
– Да так... разные страшные сказки для малышей среднего детсадовского возраста. Цепной пес Китобоя, который его спускает на всех своих недругов... эдакая собака Баскервилей нашего времени.
Грязнов осуждающе поджал губы и покачал головой.
– У тебя не в меру болтливый язык, – произнес он. – Не нужно говорить об этом. Тем более что, по слухам, этот Робин часто бывает в «Морском коньке». Просто никто не знает его в лицо. Может быть, он и сейчас отвисает внизу... в зале.
Алиса глухо засмеялась.
– Ну хорошо, Вася. Не буду больше. Просто мне раззадорили любопытство... рассказывали, как недели две назад убили какого-то Сафина... Симонова... Сафонова с расстояния чуть ли не в два километра. Ближе подобраться было нельзя, да и не потребовалось...
– Кто это все болтает? – раздраженно перебил ее Базилио.
– Да какая разница... О ком же еще сплетничать местным работничкам, как не о своих хозяевах?
– Ты какая-то странная, бля буду, – не удержался от критического восклицания Базиль. – Вроде как жестко продуманная, и в то же самое время фильтр засорился... Тебе фильтровать базар надо. У нас братва не любит про этого Робина трепаться. Кто он такой, я не знаю и знать не желаю. Кто мало знает, тот долго живет, сама понимаешь. Не маленькая уже.
* * *
В самом деле – не маленькая. Двадцать три года от роду, и за спиной пролегла дорога, которую иной человек не прошел бы и за всю жизнь.
Дорога истоптанных кривых судеб и слепых, невероятно нелепых и в результате провидческих, по-змеиному прихотливых капризов случая.
Слишком много совпадений. Слишком много.
...Нет, Алиса вовсе не имела в виду то, как смехотворно точно совпало прозвище ее случайного саратовского знакомца с ее собственным именем и в результате образовало классическую пару жуликов и воришек из известного произведения Алексея Толстого.