А ты прочти мои стихи —Я разменяю годы жизни на минуты.Нетронутую пыль со строк стряхни,Освободив творца от суеты и смуты.И, будто бы во сне, представь себя,Как попадаешь в царство тьмы и света:Усни средь россыпи стихов, проспавВ свой час полжизни юного поэта…
«Каково это – быть и не быть…»
Каково это – быть и не бытьВ мире людей, среди сотен планет?Одновременно жить и не жить,Будто есть ты, а будто и нет!?Привычно шагая по улице милойИ
встречные лица озирая глазами,Понять, как сердце болезненно било,И весь мир раскололся меж вами.Каково же исчезнуть, совсем раствориться?И в памяти близких казаться пятном,И жизнью своею для них лишь присниться…Каково же остаться в кошмаре ночном?Каково так прожить свой единственный деньИ не знать, что возможно вернуться?Каково засмотреться на чахлую теньИ мечтать, что прохожие вдруг оглянутся?И заметят в тебе усталость и страх,Что в глазах столь тревожных давно притаились.Вспомнят имя твое во многих местах,И ты сумасбродно решишь,Что все это только тебе и приснилось…Даже смерть стороною обходитНе живых и не мертвых, не слепых и не зрячих.Что же чувствует тот, кто через это проходит,И что жизнь, в совокупности, значит?
«Я часто вижу смутно одну ночь…»
Я часто вижу смутно одну ночь,Когда меня окутывает тьма;Тогда желаю вмиг исчезнуть прочь.Тогда мне все одно – тюрьма.Брожу во мраке, в этот мигМне страшно, больно, одиноко.И эта тьма своих интригЗатмевает взор всевидящему оку.Я вижу крах мирского беспорядкаИ чую сердцем и душой конец всему,Что здесь дано постичь оглядкой;Что я сейчас сквозь черноту пойму.От мыслей жар и боль в груди,От чувств стою, роняя слезы.Прошу себя – оттуда уходи,Ведь то – не ты, а просто грезы!Но почему так ясно боль пронзает?В глазах моих по чем разрушен мир?Мечты мои в тот час же исчезают,Как будто я собой нарушил нивелир.И плащ мой темный слился с ночью,И крылья со спины отрезаны теперь.Одною толстой цепью связан прочно,Как вечный раб иль дикий зверь.Закован и лишен навек свободы.Покуда я брожу один, подобно спаги,Мне не взлететь никак до небосводаНа рваных крыльях из бумаги…
«Сам с собой в ночи гнушаясь…»
Сам с собой в ночи гнушаясь,В разных мрачных мыслях прозябая,Напрочь власти собственной лишаюсь —В кандалах томлюсь, от неизбежности рыдая…Но в прекрасном утреннем светуБоль, тревога, мрак и премерзкий холодок,Снова в сердце заползая, больше не гнетут —Всей тягой ждут назначенный им срок…Таков порядок – бесконечный цикл перемен:Извечно счастлив, болен и терзаем.Самолично совершая каждый день обменМеж тем и тем, я лишь себя же избегаю…«Я где-то есть!» – из уст глубинный стон,Прорезав блеклую чужбину, ТАК сорвался,Что выдал всему миру, как же изнутри растленМой величавый дух, что неустанно бесновался…Но внешний вид, подобный спящему младенцу,Ничуть не скроет сумрак бесконечных ожиданий:Мой взор лишь там, куда шагают отщепенцы,Мой взор все ищет ясность средь сотен оправданий…Смешон каприз былых, уже исчерпанных времен.На то он годен – меня потешить беспричинно.Покуда я нутром своим весьма обременен,Я их готов листать, как галерейные картины…Но кто есть Я? Отнюдь не разобраться в том,Кем был, кто есть сейчас и буду кем отныне?Я начал путь затем, чтоб быть в краю родном,Но до сих пор без устали блуждаю по чужбине…
«Моя жестокая натура таится где-то в глубине…»
Моя жестокая натура таится где-то в глубине,А снаружи лик слабости и гневной стужиНевольно всем вокруг глаголят обо мне.Уж не знаю, что из этих двух сомнений хуже…А то ли я, что есть во мне, и то, что я горазд другимОткрыто заявлять, намеренно скрывая чуждый страх?Я будто бы пред зеркалом сижу – я рядом с ним!И жизнь моя пока еще лишь отражение в его глазах…Живется ли с застывшими душой и телом?Я словно был и есть всегда на том же пустыре,Где он сидит один все так же храбро, смело,Как нынче я лежу на собственном погибельном одре…Сломлен, презираемо лишен всех благ и брошен…Таков мой призрак прошлого. На что я уповаю?Лишить себя сомнений отбросить тяжесть ноши,Пред чем дрожу и до крови себя же обнимаю…Мой страх – мой клятый враг минувших дней.Мой страх – мой величавый дар грядущих лет.Не сосчитать уж, сколь мне надобно ночей,Покуда тьма внутри меня сойдет на нет…Но я продолжу жить, не смея даже ожидатьМне не известный метод воплощенья личных мук.И сотни лет не хватит лежа слезы проливатьЗа лживый очерк о вечной боли от людских разлук.
«Безмолвный день, сразив раскатом громовым…»
Безмолвный день, сразив раскатом громовым,Ушел во тьму, как несколько других доселе;И некому в ночи сыграть на укулеле —Мечты погибли под гнетом роковым.Вздымаясь, беспокойный ветер шелестит листву.Из порочных окон дома виден Чертов сад,Как вечный, непролазный лабиринт, где взгляд,Прикованный к тебе, воистину подобен божеству.Пугает, заставляя потерять и веру, и надежду,Чтобы быть блаженным и свободным…Ввергая быть к любым явлениям голоднымИ жить не здесь, и не сейчас, а где-то между…Притворством не унять ту внутреннюю скверну.Но я иным путем без мужества не смею прошагать!Я лжец, что не сумел себе хотя бы раз соврать.Я тот, чей разум остается постоянным и безбренным!
«У подножия гор величавых…»
У подножия гор величавыхРос мальчишка один,И мечтал он отнюдь не о славе —Он стремился добраться до горных вершин.Его привлекали те виды вдали,Что возможно узреть лишь с небес.Там край земли, там ждали кораблиОтважных соискателей чудес!Но не был легким путь к вершинеИ не был он конечным для него.Ради главной среди всех причиныОн верно жаждал только одного:Забравшись на вершину гор,Широко расправить крылья за спиной.Окинуть взглядом тот простор,Что раньше был за неприступною стеной.И взмыть в лучах восходаНавстречу новым чудесам!Он улетел туда, где есть его свобода,Где сердцу мило и радостно глазам.
«Где пасмурно, хмуро и грозно…»
Где пасмурно, хмуро и грозноВзирал сам господь на бескрайнюю нивуСквозь тучи, что строили козни,Желая дождем окатить те края так ретиво.Там я, заплутав, обездоленный встал,С надеждой, так скорбно и душноМолился за то, что все это познал,И за смерть, что ко мне равнодушна.
«Гуляю в парке в гордой тишине…»
Гуляю в парке в гордой тишине,И мне навстречу, вольностью дыша,Шагают пары в хмуром октябре,С зонтом в руке, листвой опавшею шурша.Гуляю, вдаль иду и лица наблюдаю;И каждый встречный лик мне мил.Я среди них, как изувер, блуждаю,Как будто смертный грех осуществил.Но не скажу, что пал от вечной лжи.Мне томно, но спокойно одному:Ты в руки мне мечту вложи,И я исполню, но не скажу об этом никому.Гуляю и смотрю, не перестануНаблюдать и замечать среди похожихТех, кто бродит, ищет неустанноОдинокие сердца в толпе прохожих.
«Звуки волн так монотонно…»
Звуки волн так монотонно,Раз за разом выходят на брег.Это множество прибрежных фотоновМоей души сегодня оберег…Прохлада скользит по глади воды,Тревожно встречая меня на скамье.Неужто желанья настолько тверды,Что ради всего я останусь во тьме?Небо в прорехах иссиня-белесыхПадает вниз на том берегу.Ставлю себе же палки в колеса,Наивно мечтая, что достать их смогу…Мрачно, полоской стелется лес,И жуткою аурой светит над ним же луна.В теле мальчишки селится бес —Бездушное сердце калечит сполна…Звезды украдкою смотрят вокруг:Нету ли где одиноких сердец,Чтобы признаться: «Я же твой друг», —Но на скамье сидит лишь мертвец…Тот берег не манит видом своим,Нету желания туда перебраться…Есть чувство, что стал навечно чужим,Но ужаснее то, что хочу здесь остаться…Мерзлая дрожь пробирает всю кожу,Делая жалким данный момент:Будто я свои чувства отчаянно гложу,Будто я в них ищу комплимент…
«Изваянием мертвым я в час любовался…»
Изваянием мертвым я в час любовался.Был солнечный, жаркий муар,И мир через ту пелену проявлялся —Встревожил мой взгляд сей кошмар!Каменный лик, не сводя с меня глаз,Пытался прочесть мою душу,Как будто в ней только парочка фраз,И мир мой настолько тщедушен.Тем временем я, ликуя от страха,Безмолвно стенался в пучинах груди.В тот миг, склонившись над плахой,Я не сумел разобраться – щадить иль судить?Двуличие смыслов рвало мое сердце,И части его желали сойтись.Только был я меж ними повержен,Что не смог в ту минуту спастись.
