НеТемный 4
Шрифт:
Затем я побежал вдоль высокого забора, местами полыхающего огнём. Да где тут ворота-то?!
Так, постой-ка… Вот же я вестник тупости! Варвар я, или не варвар?!
И, недолго думая, я окутал себя плотным огненным щитом и, взяв короткий разгон, протаранил горящий забор плечом. Хрустнули брёвна, меня осыпало горящим крошевом, но забор устоял, а я просто отлетел.
Упав на землю, я выругался. Продрись небесная! Забор оказался крепче, чем я думал… А может, головой протаранить?!
Пришлось даже влить в кровь побольше равнодушия Всеволода. Не-е-ет, однозначно,
Мимо меня, царапнув иглой по щеке, пронеслась туша медоежа. Бам-бам в последний момент подскочил и вогнал в забор передние лапы… Обгоревший частокол тут же рассыпался, и медоёж, грозно зарычав, исчез во дворе, оставляя за собой искрящийся след от углей.
— Умничка Бам-бам, — с опаской оглядываясь, прошептал я. Мало ли, вдруг кто услышит, что Десятый, бывший Тёмный Жрец, гроза Империи… и произносит слово «умничка».
Заново разгоняя в себе бросскую ярость, я метнулся в пролом следом за Бам-бамом. Тот уже носился по двору, загрызая всё, что пахло упырями. Кажется, один их запах злил медоежа до безумия, напоминая о своей жизни в неволе.
На огромных иголках Бам-бама, истошно визжа и мотая конечностями, висела пара пронзённых тварей, но медоёж даже не обращал на них внимания.
— Там-там-там! — передо мной возник Кутень, указывая на таверну. Дела у Креоны были совсем плохи.
— Ясно, — отпихнув очередного упыря, я метнулся ко входу.
Глава 19
Добежать до входа в таверну оказалось ещё тем приключением. Засевшие на крыше стрелки и маги не различали, кто есть кто внизу, и атаковали всё, что движется.
Поэтому пришлось двигаться юзом, шатаясь, ныряя и кувыркаясь, словно пьяный в стельку. Силой мысли я сместил свой щит кверху, уплотнив, но это сразу сделало меня уязвимым от атак со стороны.
Вход с перекошенными дверями оказался забаррикадированным, за ними виднелись сваленные в кучу шкафы и столы. Ха, вестники наивности, неужели они думают, что это остановит бросса?!
Едва я подлетел к крыльцу, намереваясь снести препятствие и влететь внутрь, как понял — вестником наивности оказался именно я. Потому что щели баррикады вдруг огрызнулись стрелами.
— Чтоб вас, грязь! — я едва успел сместить щит, но пришлось всё равно отпрыгивать в сторону.
Тут же в боковом окне, закрытым приставленным дубовым столом, мелькнуло лицо. Рядом с ним загорелся магический жезл, с которого сорвался искажающий воздух залп.
— Ну смердящий ты!.. — вырвалось у меня, когда этот залп подхватил меня прямо в прыжке.
Невидимая сила снесла меня, будто разогнавшийся бык, и снова выбросила едва ли не в середину двора. Прежде, чем упасть, кувыркаясь, я снёс несколько хрустящих тварей.
Мгновение я лежал, слушая звон в ушах и глядя на звёздное небо, чуть заволоченное дымом. Однозначно, мне нужно больше силы.
— Там-там-там! — протявкал над ухом Кутень.
Дверь в комнату, где закрылась Креона, уже ломали. В окно стучался упырь.
— Да знаю! — проворчал я, чувствуя, как в моё онемевшее от удара тело медленно возвращается жизнь, — Как хочешь, но помоги ей, Кутень… Сожри всех, кто ей угрожает!
— Ням-ням-ням! — рыкнул цербер и нырнул во Тьму.
Я со стоном сел, так и слушая сквозь звон боевой клич засевших на крыше защитников. Неплохо они окопались, моё им бросское уважение.
Где-то рядом рычал медоёж, ревели глотки разрываемых им упырей, жалобно ржали лошади…
И плач девочки.
— А? — я едва повернул голову, — Какого хрена?
На входе в многострадальную конюшню, крыша которой уже занялась огнём, виднелся силуэт маленького ребёнка. И вправду девочка… За её спиной уже разгоралось зарево пожара внутри, метались тени лошадей в стойлах.
— Ну я же не пойду туда?! — удивлённо спросил я сам себя, понимая, что мои ноги без спроса уже подняли огромное бросское тело и мощными рывками бросают в сторону конюшни. Хотя почему без спроса? Все мои сущности, объединённые в одно «я», уже разрешили сделать это.
Рядом шлёпают по земле залпы, бросая в лицо пепел и грязь и вгрызаясь в нос палёной гарью. Нужно бежать быстрее! Девчонку услышал не только я — ещё несколько тварей сорвались в прыжке, их летящие тени уже повисли на стенах конюшни.
Я снова сдвигаю щит вверх, чувствуя, что на крыше целятся в меня.
Ведь это просто девчонка. Совсем чужая, лет шести-семи. Вокруг столько страданий, и моя цель совсем в другом месте, на втором этаже таверны.
— Бам-бам!!! — ору я, понимая, что на детский плач устремились упыри со всего двора.
Я лечу, пытаясь успеть спасти всего одну невинную жизнь. Прыгаю и чувствую, как моя рука успевает оплести тонкое детское тельце.
На мгновение передо мной возникает совсем другая картина, от которой моё сердце сжимается в точку. В прошлой жизни я творил дела, перед которыми трагедия в этой таверне просто мелочь…
Я, Всеволод Тёмный, Десятый Жрец, неспешно иду по горящему городу. Он наполнен криками жертв и рычанием таких же тварей.
Огонь, пожирающий дома, мечется по их стенам. Иногда я вижу, как замирает где-то тень испуганного горожанина, а потом прогибается под прыгнувшим сверху упырём.
В тех городах, которые брала моя армия, таких девочек были сотни… И меня это не трогало. Меня даже забавляла смелость воинов, бросающихся на меня в последнюю атаку в попытке спасти невинных людей за их спинами.
Мне даже не приходилось двигать рукой. Этих воинов одним ударом сносили мои верные воины, бывшие паладины Ордена Света, вставшие на тёмный путь.
Почему же теперь, наплевав на любую логику, я сам вот так лечу в последнем рывке?
Влетев в конюшню, я даже не останавливаюсь. Выставив плечо и прикрывая собой ребёнка, сношу жерди в стойле и просто прошибаю заднюю стену. Падаю на землю, едва не воткнувшись в монолитный забор уже за конюшней. Да вашу ж таверну, понастроили тут!