Нетрацы. Тетралогия
Шрифт:
– Не то, не то, не то, – не досмотрев окончания очередного сообщения, бормотал наш герой, быстро прокручивая открывающиеся файлы.
В первый момент, также раздраженно, он пропустил очередное сообщение, но, просмотрев несколько следующих, остановил палец на экране дисплея и вернулся к пропущенной информации.
Милая дикторша на экране с воодушевлением сообщала, что полуфинальные бои Кобоко, выросшего и воспитанного на Факоме, успешно завершены.
Победитель отправляется дальше для проведения финальных встреч, где ему предстоит сразиться за звание чемпиона.
«И какого Зыкыра мне это дает?» – выругался про себя Колдун, но тут же остановился. Что‑то в этом сообщении было не так, чего‑то не хватало. Интуиция не просто так заставила его вернуться.
«Кто знает Зыкыра на Факоме? – задал он себе вопрос и сам же ответил на него: – Никто. А кто знает Кобоко? Похоже, все, кроме меня. Значит, надо узнать о нем все, что возможно».
Система поиска не подвела. «Абсолютный чемпион прошлого года по боям без правил, выигравший все схватки на турнире в Сомола, отбывает завтра вечером с планеты для участия в полуфинале на Джамаду», – зафиксировал в памяти диверсант. Просмотрев до конца сообщение, где передавались подробности побед и личной жизни чемпиона, и просмотрев пару его схваток, Колдун понимающе хмыкнул. Это был именно тот вариант, который обеспечивал ему безопасную эвакуацию с Факомы после проведения акции. Причем такой вариант, при котором он отъезжал под надлежащей охраной, прицелом телекамер и провожающих его поклонников.– Посмотрим, какой ты боец, – процедил он тихо сквозь зубы и подмигнул экрану.
Теперь необходимо было сделать несколько звонков, чтобы точно знать, где находится неповторимый любимец публики.
Дежурный спортивного комплекса, вероятно от ночной скуки, охотно вступил в разговор, сообщив, что победитель находится у них и в настоящее время отдыхает перед завтрашним вылетом. Поболтав со стариком еще немного и пожелав ему спокойного дежурства, диверсант отключился.
Теперь было пора приступать к основной операции. На этот раз придумывать какие‑либо хитрые ходы он не собирался, решив про себя, что чем больше будет шуму, тем успешнее пройдет операция. Здесь же, на скамейке он записал свое короткое сообщение на кристалл и, почистив картинку, двинулся к местному трансляционному центру.
В здание он проник через окно третьего этажа, поднявшись по стене. Коридоры встретили его тишиной, безлюдьем и полумраком. Потолочные панели освещения работали на четверть своей мощности, да и то не все. Уверенно и бесшумно шагая, он начал искать аппаратную, поводя биосканером из стороны в сторону, просматривая изредка встречающиеся таблички. Искомое обнаружилось довольно быстро в другом крыле здания и вызвало у налетчика глубокое разочарование. Зрителей героического налета группы «сопротивления» нигде не наблюдалось.
«Бедная контрразведка, – подумал он. – Как же они будут собирать улики и доказательства. Кроме кристалла записи им ничего не достанется, а свидетелей всего двое. Даже на камеры наблюдения пожадничали».
Авантюрная жилка диверсанта требовала зрителей и аплодисментов, что категорически было противопоказано при его профессии.
Действительно, прием центральных передач с орбиты осуществляли только два дежурных оператора. Они же должны были выйти в эфир с местными новостями согласно установленному времени.
– Руки вверх и никому не двигаться, – зловеще прохрипел Колдун, входя в операторскую, имея на лице черную маску и наводя на сидевших дежурных пистолет.
Оба гаюна повернулись. Увидев оружие и налетчика во всем черном, мужчины тут же выполнили прозвучавшую команду.
– Проверьте, нет ли на этаже еще кого‑нибудь, – приказал ночной посетитель в сторону открытой двери в коридор, не выпуская из поля зрения испуганных телевизионщиков. – Если кого найдете, свяжите и оставьте охрану. Будут сопротивляться – убейте. Здесь я разберусь сам.
– Будем сотрудничать с «Патриотическим фронтом» или умирать? – спросил он, обращаясь уже к операторам.
Оба с перекошенными от страха лицами согласно закивали головами.– Значит, умирать, – террорист начал поднимать пистолет на уровень глаз, недобро прищуриваясь.
Теперь движения голов были отрицательными.– Вот и хорошо, – одобрил решение головорез. – Нам меньше шума, вам больше жизни. Мне нужно, чтобы эта информация вышла в эфир, – потребовал он, демонстрируя на ладони кристалл записи.
– Время ночных новостей наступит через час, – тихо проговорил лысоватый гаюн, сидевший слева за пультом.
– Через час у меня другие дела, да и вас уже может не быть в живых, – рыкнул гость, переводя ствол пистолета с одного оператора на другого.
– Юрк имел в виду, что как только мы отключимся от приема, об этом сразу станет известно на центральном трансляторе. Вашу передачу заглушат, – заискивающе сообщил рыжеволосый.
– Молодец, – похвалил налетчик. – Сотрудничество с фронтом тебе зачтется, когда мы придем к власти.
– Рады помочь, мазан, – пролепетал лысоватый.
– Тебе тоже, – пообещал гость. – Наш разговор записывается, чтобы вы поменьше потом болтали. Если нам что‑то не понравится в ваших показаниях, запись отправим в контрразведку.
Лица гаюнов вытянулись.– Ты, – боец фронта показал стволом на рыжего, – бери запись и подготовь аппаратуру к вещанию. А ты, – движение стволом в сторону второго, – ложись на пол, и чтобы я тебя больше не слышал.