Неучтенная планета
Шрифт:
Теодор вскочил и, придерживая штаны руками, довольно резво поковылял прочь, навстречу закату.
– Красота… – мечтательно глядя ему вслед, сказала Алиса.
Глава шестая,
посвященная инновационной технике ведения допроса, тушенке, божественной цветной капусте и непоправимому
– А теперь постарайтесь объяснить мне, каким образом вы, имея при себе только это, – полковник брезгливо потыкал пальцем лежавший на столе крюк, – умудрились одолеть двух хорошо вооруженных людей.
– Одного, –
– Двух, – строго повторил военный.
– Хорошо… А можно свет выключить?
– Можно, – неожиданно согласился полковник и убрал фонарик, которым со старанием опытного окулиста светил неочеловеку в глаза.
Селес немного поморгал, с трудом различая в полутьме палатки стол, за которым в уютном глубоком кресле восседал полковник, какие-то ящики в углу, старательно смотревших в пластиковый потолок Теодора с приятелем и Алису, притулившуюся на складном стульчике рядом с ящиками. В руке девушка держала блокнотик, чтобы, по приказу полковника, вести протокол допроса. Но на самом деле она рисовала рожицы, цветочки и кривые звездолеты.
– Ну? – вежливо напомнил о своем существовании полковник.
Солдаты синхронно покашляли – они явно томились, да и командир их выглядел усталым, словно допрашивал и, возможно, по долгу службы пытал инопланетного гостя всю ночь напролет. Но это было такой же фикцией, как и блокнотик Алисы, – в палатку они зашли буквально только что, и, если бы полковник не пытался произвести на Селеса впечатление с помощью многозначительного молчания, стали в голосе и фонарика, неочеловек давно ответил бы на все вопросы.
– Я ускорился, – Селес потер глаза кулаками. – Она говорила на каком-то странном языке… видимо, древнем, и он… странно подействовал на меня… – Он все время косился на Алису, тщетно ожидая, что она чем-нибудь дополнит его рассказ. – И я ускорился, потому что все это было очень… странно.
Полковник тяжко вздохнул:
– Что значит – ускорился?
Похоже, в одном Петерен оказался прав – на этой планете действительно никогда не бывали неолюди.
– Это такой защитный механизм, – начал объяснять Селес. – Физической силой мы, в общем-то, не обладаем, большинство других гуманоидных видов сильнее и крупнее нас. Вдобавок малоподвижный образ жизни, мускулатура развита слабо… – В доказательство он поднял руку, мускулатура на которой была развита вполне сносно. – Но в стрессовых ситуациях, при сильных негативных эмоциях, например, происходит… что-то вроде припадка…
Полковник посмотрел на часы и вздохнул уже совсем трагически.
– Он испугался и начал двигаться очень-очень быстро, – неожиданно подала голос Алиса.
Военные радостно и понимающе закивали. Алиса подняла голову от блокнотика и подмигнула растерянно умолкшему Селесу. Тот еле заметно пожал плечами и выдал оставшуюся информацию в максимально спрессованном и доступном виде:
– И еще при ускорении мы становимся очень агрессивными и ничего не соображаем.
– Ничего? – Полковник подался вперед, подпер подбородок рукой и грозно прищурился.
– К сожалению, мы двигаемся так быстро, что не успеваем осознавать свои действия… – опять пустился в разъяснения инопланетный гость, но тут же сам себя перебил: – Мозг отключается. Совсем.
Алиса одобрительно кивнула.
– То есть злого умысла не было? – с плохо скрываемым облегчением уточнил полковник.
– Никакого, – честно кивнул Селес.
– Ну и славно! – Полковник опять посмотрел на часы и удовлетворенно потер руки: – Как раз к ужину успели. Все свободны!
– И я?..
– Что? – на этот раз растерялся полковник. – Ах да. Разумеется, вы можете поужинать с нами.
Дождавшись, когда последняя камуфлированная спина скроется за входной занавеской, Алиса вскочила со своего стульчика, подбежала к Селесу и свирепым шепотом осведомилась:
– Ты давно в кутузке не был?
– Нет… то есть… на самом деле… – Он сомневался, верны ли его догадки насчет смысла слова «кутузка».
– Что ты все мя-ямлишь! – вызверилась Алиса. – Извини… Я-то была, совсем недавно. Ничего интересного, а кормят еще хуже.
Селес внимательно посмотрел на нее. Только сейчас он осознал, до какой степени эта миниатюрная и суматошная девушка похожа на Айю – на смягченный, дружелюбный, приближенный к идеалу вариант Айи. И воспоминание об оставшейся у морфов менее удачной, но все же исходной версии временно вытеснило из его мыслей странную планету со странными аборигенами, которые вели себя очень, очень странно.
– Сколько в ваших сутках шиарийских? Условных, – Селес безуспешно попытался жестами изобразить условные сутки.
– Да подожди, я считаю, – буднично откликнулась Алиса.
– Ты знаешь, что такое шиарийские сутки?
– Я похожа на идиотку?
Неочеловек вздохнул почти так же трагически, как до этого полковник, и встал из-за стола.
– Чуть не забыл, – Алиса протянула ему крюк.
Селес подбросил на ладони свое оружие, попытался перехватить его в воздухе и чуть не выронил. За всю жизнь он встречал лишь нескольких своих соплеменников, которые в обычном состоянии обращались с крюком почти так же хорошо, как и в ускоренном. При ускорении в голове как будто щелкал какой-то тумблер, отключавший разом все мысли и включавший взамен умение превращать крюк в свистящий диск, способный разнести все вокруг. В остальное время крюк, неудобный и тяжелый, мешал при ходьбе, постоянно терялся, и вдобавок о него можно было больно порезаться. Но корабли настаивали, чтобы их хрупкие гуманоидные составляющие всегда брали оружие с собой.
– Ты совсем не умеешь его крутить… – разочарованно протянула Алиса.
– Не умею. Но можешь подождать следующего ускорения.
– Еще чего! Пошли ужинать. Заодно расскажешь, чем я тебя так напугала.
От большой липкой банки с подогретой тушенкой шел густой пахучий пар. Селес завороженно смотрел на зажатую в пальцах Алисы корочку хлеба, которая ловко маневрировала между кубиками мяса – слишком ровными, чтобы быть настоящими. Разноцветные коты, сбежавшиеся со всей округи на запах то ли тушенки, то ли все-таки Селеса, тянули носами воздух и сдержанно подвывали.