Неудачник. Книга первая
Шрифт:
– Учили, но я им ни разу не пользовался.
– Вспомнишь. Я дам работу, которая может принести пользу тебе и школе. Я недавно купил очень старые книги из империи. Они посвящены разным разделам магии и содержат немало любопытного. Беда в том, что ими трудно пользоваться из-за ветхости. Займёшься реставрацией, а заодно обновишь знания языка.
– Я никогда не занимался такой работой, – сказал юноша. – Могу сделать хуже.
– Алоис покажет, что и как делать, – успокоил его Энгель. – Обычно этим занимался он. Я думаю, что тебе полезно сдружиться с нашим педелем. Он немного прижимистый,
Работа с разваливающимися в руках книгами оказалась интересной, а их чтение – трудным. Мало того что он подзабыл сам язык, многие слова в магии означали не то, чему его учили. Поначалу приходилось беспокоить Энгеля, потом он начал справляться сам. Единственным уроком, на который ходил Клод, был урок фехтования. С Сентой он пока не занимался шпагой, но к учителю привёл, и тот показал девушке упражнения. Увидев, что начался рост мышц, она занималась ими всё свободное время. По её просьбе из комнаты убрали три лишние кровати и пододвинули стол к стене. Педель поворчал, но, поскольку за девушку попросил Клод, открыл им подвал и разрешил снести в него всю лишнюю мебель.
– Хватит тебе себя истязать, – сказал заглянувший к подруге Клод. – Ты и так уже мокрая. Во всём нужно знать меру. Так тебе не понадобятся занятия со шпагой.
– Оботрусь, – не прекращая отжиматься, ответила она. – Не хочешь со мной заниматься – и не надо. Я уже договорилась с Эггертом. У него почти каждый день есть свободное время для занятий!
– А откуда оно у тебя? – удивился юноша. – Ты же сама на занятиях, когда он свободен.
– Договорилась с директором. Он разрешил пропускать по уроку в день с условием, что не отстану.
– А ты не отстанешь?
– Ты мне друг? – спросила она, без сил ложась на пол.
– Зачем задавать глупые вопросы?
– А если друг, значит, должен делиться. Ты знаешь много заклинаний, вот и поделишься. Я слышала от Колина, что ты ему говорил, но не боюсь. Передашь только десяток заклинаний из тех, которые сложно запомнить. От этого не будет вреда, а мне сэкономишь уйму времени.
Он не стал спорить с настырной девушкой и выполнил то, что она просила. Теперь с Сентой занимался Эггерт, а Клода не отвлекали на её физические занятия.
– Твоя Сента славная, – сказал Игорь, когда навестил его после ужина. – Ещё худая, но уже видно, что фигурка будет – то что надо. Молодая только, но вам некуда спешить. Сколько ты её лечишь?
– Больше месяца, – ответил Клод. – И она не моя, мы просто дружим. Послушай, Игорь, почему ты не хочешь рассказывать о своём мире? Каждый раз, когда я завожу о нём разговор, ты уводишь его в сторону.
– У нас слишком разные миры, – недовольно сказал приятель. – Нет никакой магии, а вместо неё наука.
– У нас тоже есть наука, – возразил Клод. – Есть даже Университет.
– Много толку от вашего Университета! – отмахнулся Игорь. – Ваши учёные давно ничего не ищут сами, а только спрашивают у таких пришельцев, как я. А из-за магии нет никакой пользы и от того, что они узнали.
– Из-за магии? – не поверил Клод. – И кому она мешает?
– Не только из-за магии, но и из-за неё тоже. У вас здесь всё кустарное. Ты
– Можешь объяснить?
– Когда-то мы были такими, как вы, только без магии, – начал рассказывать Игорь. – Потом появился порох, и мы начали развиваться. Наше развитие началось с оружия и военного дела, а вам это не нужно, потому что магия во многих случаях сильнее оружия и обходится дешевле. Вы переняли у нас пистоли и мушкеты, но их немного. У вас до сих пор используют арбалеты, потому что мало пороха и он дорог. По этой же причине отказались от пушек. Это такие мушкеты, которые одним выстрелом убивают десятки вражеских солдат и разрушают крепостные стены. Зачем возиться с порохом, перелопачивая горы дерьма, если есть магия? И это при том, что императоры запретили вам огненную магию, а с ней вообще не нужна артиллерия. На самом деле нужна, но вашим этого не докажешь.
– А кому ты пытался доказать? – спросил Клод. – Своему профессору? Надо было пойти к кузнецам…
– Ходили люди умнее меня, – буркнул Игорь. – Я попал к вам после третьего класса, поэтому не знал ничего полезного. Мало того что в этом возрасте ничему толком не учат, так и я не столько учился, сколько валял дурака.
– А как ты попал к нам?
– А я знаю? Сидел дома один за компом и игрался… Объяснять не буду: всё равно не поймёшь. Потемнело в глазах, а когда пришёл в себя, увидел, что сижу на мостовой на окраине столицы. Хорошо, что удалось сразу прибиться к профессору, нашему Сергею пришлось хуже. Из моего мира в ваш попадает не так уж мало людей, а толку от этого чуть. Это ещё и потому, что у всех попавших есть способности к магии и они не столько учат вас, сколько учатся сами. Давай закончим? Не знаю, как другие, а я потерял слишком много такого, чего не заменит никакая магия, и говорить об этом…
Расстроенный Игорь ушёл, но Клод недолго сидел с одной из отреставрированных книг. Скоро прибежал Колин, а следом за ним пришла Сента.
– Я сегодня достала Эггерта! – похвасталась она.
– Врёшь! – не поверил Колин. – Он отобьётся от всего класса, что ему ты!
«Клод! – соединился с юношей Энгель. – Беги к воротам, только тепло оденься. Я уже собрался ехать домой, когда привратник передал, что к тебе гость. Это какой-то офицер. Я распорядился, чтобы его пропустили, а тебе нужно встретить. Когда решите свои дела, проводишь его обратно».
– Мне нужно идти! – сказал друзьям вскочивший Клод. – Приехал какой-то военный, наверное, с вестями от отца. Сейчас он возле ворот. Колин, если уйдёте, запри дверь. И смотри, не трогай книги.
– Беги, – сказала Сента. – Мы дождёмся тебя, а я за ним присмотрю. Только оденься, а то сегодня уже дважды срывался снег.
Офицера он увидел, когда выбежал на усыпанную щебнем дорогу, которая шла от ворот к зданию школы. Высокий военный неподвижно стоял сразу за будкой привратника, держа в руках большую сумку. Юноша невольно перешёл с бега на шаг. Тревога, охватившая после слов директора, становилась всё сильнее, превращаясь в панику. Увидев сочувствие в глазах мужчины, он всё понял и остановился. Офицер подошёл к нему сам.