Неудержимость IV
Шрифт:
Ад’Амр? Таже фамилия, что и у девушки в шахте. Вернее, это приставка к имени, обозначающее место или статус. Я подошел к клетке и, взломав замок, открыл дверь. Не могу поверить, что я не узнал в ней девушку. Присел перед входом в клетку и стал выкладывать на пол вещи: Зелье регенерации, два Зелья восстановления Здоровья и Сил, флягу с вином, надо уже иметь и с водой, а главное еду, что оставалась у меня со времён выживания в лесу, хлеб, сыр, мясо. Девушка качнулась, упав на четвереньки, и, медленно переставляя конечности, двинулась ко мне. Я не стал ждать её, а сам встал и вошел внутрь клетки, подняв её тело и вынеся наружу. Посадив её снаружи перед разложенными вещами, начал вливать ей в рот зелья, и только потом позволил ей
Я добавил ещё еды к той, что уже выложил перед девушкой, и встал, рассматривая пространство в ярком освещении за клетками. Там были столы, кресты, непонятные кресла, везде были инструменты для пыток, тесаки и топоры, и всё это было утоплено в засохшей крови. А деревянные бадьи, что были везде расставлены, были заполнены человеческими останками. Это вызывает множество вопросов. И если я изначально считал семью барон извращенцами, то сейчас выходило, что они и в придачу каннибалы. А раз так, то почему это место выглядит заброшенным? Тут точно никого не было уже неделю. Хотя масло в лампах уже бы кончилось за это время. Я сделал шаг в сторону мясного цеха, но Момо метнулась ко мне и схватила меня за ногу. Припав к моим ногам, она вцепилась мне и во вторую, пытаясь остановить меня. Её голос оказался мягким и нежным, когда она насторожённо заговорила: “Не ходите туда. У вас невысокий уровень, хоть вы и Погонщик Ночи. И я благодарна вам за вашу милость, Высший, поэтому и предупреждаю.”.
Я тщательно огляделся по сторонам и, не обнаружив Эстиас, а следовательно Эль куда-то перенеслась, скинул капюшон, что сложился в воротник. И присев перед лежащей девушкой, сдвинул ей чёлку с лица. Широкие глаза были распахнуты в удивлении, так что шоколадная радужка не соприкасалась ни с одними из век. Большущие и широкие брови изогнулись домиком. На вытянутом вниз подбородке широкий рот с потресканными губами, верхняя очень тонкая, а вот нижняя большая, даже очень пухлая. Большой и длинный, прямой нос. И хотя бледная кожа обтянула лицо, делая похожей её на зомби, её рот был очень красив. Очень низкие скулы, ямочки на щеках за ними. Невероятная красотка, что очень похожа на юную Санту…
“Вы не из Детей Ночи?.. Откуда у вас это одеяние? Кто вы?”, – она отвлекла меня от созерцания своей внешности, голос был мягок, и был очень богат красками и интонациями. Я продолжал держать руку, сдвинув её волосы в стороны, и пытаясь прочесть или уловить в ней что-нибудь ещё. А она, немного опустив голову вниз, начала томно смотреть на меня исподлобья, приоткрыв свой рот. Картинка была бы очень эротичной, если бы не такой смешной. Как только представлю, как зомби сосёт, так смех разбирает. Проигнорировав её вопросы, я сам спросил у неё: “Ты увидела мой уровень сквозь маскировку костюма?”.
“Баронет, нам надо срочно уходить отсюда. Вы поможете мне?”, – она тоже не стала отвечать на мой вопрос, а просто сменила тему, при этом даже не смутившись и сделав вид, что забыла о чём только недавно спрашивала. Я поморщился, взяв другой рукой её за подбородок и приподняв её лицо к себе, трансформируя уже свои глаза и зубы, и, наблюдая за страхом на её лице, сказал: “Нет, девочка, такое со мной не пройдёт. Сначала я выслушаю от тебя ответы, затем разберусь с тем, чего ты так боишься, и уже потом, когда мы будем в тихом и спокойном месте, я подумаю над тем, чтобы поиграть с тобой.”.
Она быстра оправилась от страха и, хлопнув ресницами и снова попытавшись склонить голову для своего обворожительного взгляда, смиренно ответила: “Да, Господин.”.
“Для начала, можешь не называть меня господином. Меня зовут Анри. И ты можешь звать меня по имени. Понятно?”, – я сделал свои галаха и зубы обратно человеческими.
“Да, Анри.”, – томно ответив, она игриво улыбнулась, но вот глаза её были серьезными. И уловив мой спокойный взгляд, она сбросила свою улыбку, став тоже спокойной, и повторила, но уже более собрано: “Да, Анри.”.
“Хорошо, Улинлия Кинэл Ад’Амр, я хочу узнать, что такое Сераль Ад’Амр?”, – при упоминании этого Сираля, её лицо в моей ладони дрогнуло в испуге. Она на мгновение отдернула голову, отстранившись от моей руки, но затем сама положила подбородок обратно на мою ладонь. Что это? Что она делает? Зачем? Заигрывает? Я лишь заметил мимолетный интерес, промелькнувший в её глазах. Она что-то поняла? Что? Но она оставалась спокойной и стала отвечать: “Сираль это дворец. А данный Сираль, что вы… упомянули, готовит девушек для гарема Императора Дайрона Второго. Да будет его поступь греметь в веках!”. Я склонил голову набок, скептически посмотрев на неё, и она, опережая мой готовый вырваться вопрос, добавила: “Никто и никогда не слышал о нём, потому что это личные дела Императора. Да сияет его имя во всём Дайра!”.
Я отпустил её лицо и сел на пол и, достав воровской арбалет и заряжая его болтом, хрустнув шеей, сказал: “Давай, поменьше хвалы императору. И со мной ты можешь говорить на ты. Так и какими путями ты оказалась в этом ужасном месте?”.
Девушка невесело хмыкнула, и я не понял на что, об мыслях про императора или об ужасном месте. Я положил арбалет на пол, направив его в сторону пыточной и не убирая с него руки, всё время сопровождаемой пристальным взглядом Улинлии. Она подняла свой взгляд на меня, в котором прочиталось одобрение, и подперев руками голову, так как она продолжала лежать, скучающе ответила: “Напали. Похитили. Я была в делегации, направленной в Вакис, проходя через земли барона Трён’Уба, разбили на ночь лагерь. А очнулась уже здесь. Сколько времени провела тут, и не спрашивай.”.
Я повернул голову к клетке с Лютри и негромко крикнул: “Эй! Лютри! Как долго она здесь?.. Ты же хочешь жить?..”. Второй вопрос я задал после нескольких секунд молчания Лютри, чтобы мотивировать его. Но не дождавшись ответа и на него, задал и третий: “А то тут есть ещё одна клетка с будущим гулем. Так что думаешь, она долго тут была?”. Послышался старческий скрипучий голос, пышущий ненавистью: “Десять дней.”.
Я повернулся к Улинлии, которая, за то время, что я смотрел на старика, тихонько подползла к моим коленям, и вот уже опускала свою голову мне на бедро, уютно устраиваясь между моих ног. Я посмотрел в её спокойное лицо. Да она сейчас заснёт! Я спросил последний вопрос: “И так, мы подошли к главному вопросу. Ты хочешь вернуться к себе на родину? Или…”. Она перебила меня, продолжив мой вопрос, вяло ворочая языком и зевая: “Или остаться с тобой?..”. Она ехидно, но сонно взглянула на меня, не собираясь отвечать. Но немного посмеявшись про себя, она, закрыв глаза, еле ответила: “Да откуда же мне знать?..”.
Она засопела, а я достал одну из подушек из шатра Князя Энсаора и подложил ей под голову за место своей ноги. И встав, накрыл её плащом Гравикобо. Подойдя к клетке, где сидел дед, и наткнувшись на его злобный взгляд, я указал арбалетом в сторону пыточной и спросил: “Ну… теперь можешь поведать мне, что это за место? И кто тут обитает?”.
Старик сплюнул, смотря на меня гадливо с призрением, и заговорил: “Так ты тот новый Баронет? Что же ты такого смог предложить Леди Розэлии? Небось дал себя почпокать? Верно? Все вы повёрнутые! А других семья барона и не подпускает к себе. Небось ещё и писюн младшенькому успел пососать?”.