Неудержимый. Книга V
Шрифт:
Повезло, что они решили закурить. Я хищно улыбнулся. Это один из тех случаев, когда курение убивает. Чем дольше они стояли, тем дальше удалялся Николай, пока не исчез из моей зоны видимости.
— Не понял… — сказал архимаг, когда зашёл внутрь.
Дверь за ним резко захлопнулась, и я пошёл в атаку, набросив на шею цепь. «Защитный покров» тут же засиял синими всполохами, показав, что так просто я с ним не справлюсь. Чёрт! Пришлось воспользоваться дарами и магией. Я активировал скорость и «усиление», а чтобы нас никто не услышал, создал при помощи магии водной стихии пузырь, который полностью нас изолировал от внешнего мира. Маг пытался разорвать цепь руками, глупый ход, видимо, потерял голову от страха. А это хорошая идея!
Я стал в буквальном смысле пилить ему башку, орудуя цепью как пилой. А чтобы он не смог меня скинуть и сбежать, врубил «увеличение веса». Мои ноги в ту же секунду продавили напольную плиту. В завершение, я брызнул в него желудочным соком с двух рук.
Магистры за дверью почуяли неладное, и один из них подошёл к двери. Он прислонился к ней головой, чтобы попытаться услышать, чем мы тут занимались, но ничего не услышав, решил, постучался. Какой настырный, пришлось изощриться и высунуть голову из пузыря.
— Свалил от двери! — рявкнул я и это сработало.
Бедолага тут же отпрянул от двери. Взглянув на своих ржущих коллег, он пожал плечами и отошёл обратно, на своё место.
Архимаг обмяк через несколько секунд. Сок попал ему прямо в уши, он взвизгнул от резкой боли и тут же потерял сознание. А ещё через несколько секунд мозг умер, сок добрался до него очень быстро. Я же по-прежнему держал его в руках, чтобы он не грохнулся.
— Уф, — я выдохнул и стал оттаскивать его от двери.
Самое сложное позади. Что теперь? Варианта у меня было всего два. Первый, я выхожу из пыточной и сразу устраиваю бойню. Очень рискованный вариант, у всех магистров имелась защита, мог и не сдюжить. А если сюда добавить шум, который обязательно будет во время схватки, то выглядел он совсем непривлекательно.
Второй вариант, использовать мимикрию два раза. Я уже проделывал подобный трюк раньше, но там всё было намного проще. Здесь же я не контролирую ситуацию, пока я буду биться в агонии, случиться может всё что угодно. Например, заглянут случайные гости, а я тут фигнёй маюсь. Можно было и вовсе ничего не делать. Просто лечь и дождаться дальнейших событий, но на такой риск я пойти не готов.
Выбрав второй вариант, я улёгся обратно на стол. Если кто-то зайдёт, он просто увидит, как я дёргаюсь в агонии. В лучшем случае он вызовет лекаря, а в худшем, пристрелит, чтобы не мучался.
Вздохнув несколько раз, закрыл глаза и зажал тряпку во рту, чтобы сильно не орать, после чего отменил действие «мимикрии». Тело стало менять формы и сдуваться. Процесс оказался не очень болезненным. Всё-таки архимаг был больше меня, кости, ткани и мышцы сокращались, а не увеличивались в размерах.
Через пять минут я мокрый как мышь лежал на столе и тяжело дышал. Процесс перевоплощения закончился, и меня никто не пристрелил за это время. Уже хорошо, теперь надо собраться с силами и запустить новый процесс. Интересно, а мимикам также больно, когда они меняют свою внешность? Думаю, что нет, они ведь состоят из прозрачного желе, чему там болеть?
Вздохнув, я представил себя желеобразным мимиком и активировал дар мимикрии во второй раз, вдруг поможет? Не помогло, архимаг хоть и был примерно с меня ростом, но всё равно это не помогло. Вот тут тряпка, которую я предусмотрительно зажал зубами, помогла. Магистры слышали мои крики, но никто из них так и не решился проверить, что происходило внутри.
Может выкинуть этот дар к чёртовой матери? Задумался я, когда перевоплощение завершилось. Я никогда не смогу к такому привыкнуть. Энергия ухнула на три четверти, только сейчас, когда всё закончилось, я понял, что у меня при себе нет ни одного артефакта. Даже родовой перстень и тот сняли. Моя дурость, судя по всему, тоже явление постоянное.
Отдышавшись пару минут, я вскочил со стола и доломав окончательно кандалы на руках, стал переодеваться в одежду, а затем и в броню архимага. Не знаю, что за сплав в ней использовался, но на каждой детали находилась руна с облегчением веса. Не такая, как у меня на сумке, намного слабее, но всё равно, это показатель. Одевать её было достаточно легко, но я уже отвык от кучи застёжек, всё-таки Резак знает толк в изготовлении артефактов.
Из оружия мне достался артефактный клинок с огненной стихией, больше похожий на шпагу и артефактный револьвер с руной ускорения. То густо, как говорится, то пусто. Проверив подсумок с эликсирами, я сразу выпил один на энергию, чтобы восстановить силы.
Проверив всё снаряжение и то, как оно на мне сидит, я направился к выходу и тут же хлопнул себя по лбу. Чуть не забыл свой паспорт, который так и остался лежать на столе с инструментами. Там же я подхватил острый нож, вдруг пригодится.
— Никого не впускать! — рявкнул я на ближайшего магистра, как только вышел из пыточной, — Я за соседней дверью, и чтобы без фокусов!
Пригрозив пальцем напоследок, я направился за своими вещами в комнату за углом. Лучшая ложь — это правда. Пусть знают, что это я там копошусь, не какой-нибудь лазутчик.
Дверь оказалась заперта на ключ, но церемониться времени нет, в любой момент Николай мог вернуться для исполнения приговора.
— Понаставили тут, мать вашу! — рявкнул я, выломав плечом дверь.
Бедный деревянный столик, который стоял рядом, пал жертвой моей хитроумной затеи, разлетевшись на части. Применив «усиление» и «увеличение веса», я без каких-либо проблем выломал замок. А ругань служила фоном, чтобы мои манипуляции с дверью никто не услышал. Сработало, никто даже не шелохнулся.
— Нда, — хмыкнул я, увидев в каком состоянии оказались мои пожитки, — Без слёз не взглянешь.
Броня за пятьдесят миллионов превратилась в грязные, окровавленные куски искорёженного металла. Костюму досталось не меньше, часть была исполосована когтями Крюгера. Помятые магнитные пластины выглядели как мусор, который положили сверху и всё это было обильно залито кровью. Я активировал артефакт очистки. Это всё, чем я мог помочь ей сейчас. Резак убьёт меня, когда увидит во что я её превратил.