Неудержимый. Книга XXIII
Шрифт:
Растерявшись от царящего шума, количества народа, сверкающего своими нарядами и любопытными взглядами, замерла на пороге… Со стороны, наверное, это выглядело, словно я застыла в праздничных огнях магических светильников, парящих высоко под потолком, давая высокому обществу время и возможность оценить меня, излучая уверенность и силу… ладно, пусть будет так, как получилось, так и получилось. Лишь сильнее выпрямилась, до боли в спине, и лучисто улыбнулась, слегка склонив голову набок так, чтобы волосы эффектно спустились по плечу.
– Её светлость герцогиня Аэрита Эйшар, глава рода Эйшар! – перекрыл праздничный шум слуга, объявляя столь важную персону, меня, то есть.
Выдержала первую атаку острых, как лезвие клинков, взглядов… Всевидящие Боги, да мне сейчас
Стоит отметить, что на балу были не только гномы, здесь было достаточно представителей и других государств, насколько я поняла, послы и прочие важные личности. Представители Теорсии здесь тоже присутствовали, о чём мне шепнул всесторонне развитый Рэдвел, взглядом указывая на группу из пяти мужчин и двух женщин, стоящих особнячком. Почему-то подумалось, что быть представленной при дворе Кария Рассудительного вперёд Его Величества Норвурда не очень хорошо… да и до Рейхара эти вести определённо дойдут, но потом выкинула все эти мысли из головы, не желая омрачать свой первый бал лишними тревогами.
Медленно и торжественно поплыла в сторону правящего семейства Подгорного, в полном составе восседавшего на небольшом возвышении на тронных креслах. Подавила завистливый вздох… тоже такие хочу.
Карий встал со своего места и направился навстречу, проявляя невиданное расположение и удивляя своим поступком не только меня, о чём стало понятно по полетевшему лёгкому ветерку недоумённого шёпота гостей.
– Приветствую герцогиню Эйшар в Подгорном Царстве! И поднимаю первый кубок сегодняшнего праздника за вас, леди Эйшар! За вашу красоту, ум и деловую хватку! – провозгласил тост Карий Рассудительный.
В его руках, как по волшебству появился золотой кубок, предусмотрительно поднесённый беззвучно замершим рядом слугой. На его подносе оставался ещё один, нетрудно было догадаться, для кого он был предназначен.
– За процветание и долголетия всего Подгорного Царства! – вскинула я свой кубок, чуть поменьше размером, но не уступающий блеском драгоценного металла царской чаше, и одновременно с Карием отпила.
Лёгкое, чуть терпковатое вино, оставило после себя приятное послевкусие, не пьяня, а освежая. Зазвучала музыка, и торжественную часть можно было считать завершённой.
Первым представлением был некий танец, демонстрирующий доблесть и бесстрашие воинов Подгорного. В центр зала вышло гномов тридцать, а может, больше, к ним тут же поспешили слуги, вручая щиты и боевые секиры. Определённо, это оружие было предназначено вот для таких мероприятий, потому как рукояти секир были оплетёнными совершенно новенькими полосками кожи, а сам металл просто ослеплял, настолько тщательно он был отполирован. Щиты так же сверкали свежей краской и медными заклёпками. Мужчины взяли оружие в руки, и выстроившись в два ряда, друг за другом, слаженно ударили секирами об щиты, и со стороны музыкантов их поддержали ударные. Едва слышимая барабанная дробь и гномы первого ряда, через одного, гулко топая ногами по полу, делают два шага назад, а славные воины, стоящие во втором ряду, делают то же самое, только те, кто находился за не изменившими своё положение в первом ряду. Снова вступают ударные и мужчины, продолжают своё перемещение, делают два шага влево, за спину стоящего перед ними воина, удар секир об щиты, и вот уже вместо двух первоначальных рядов – мы видим четыре. Звон ударов щитов, слаженный топот множества ног, звучащий, как одно целое, ритмичный бой барабанов… боевое построение сменяется одно за другим и вот уже все присутствующие хлопками и притопываниями, сопровождают каждое движение выступающих мужчин.
– Хей! – раздаётся при каждой смене позиции, и зал вибрирует от топота и криков, а воинственная атмосфера, витающая в воздухе, проникает в самые потаённые уголки души, заглушая страх и сомнения и пробуждая смелость, отвагу, и решительность сокрушить всех врагов, имеющихся и возможных… тоже сокрушить, заранее, на всякий случай.
Танец окончен, и зал взрывается аплодисментами и приветственными возгласами.
Вновь зазвучала музыка, настолько заводная, что невозможно было устоять. Поддавшись настроению, грустить поводов не было и вовсе, ведь всё сложилось наилучшим образом, я начала притопывать в такт мелодии, с интересом следя за происходящем в центре зала. Теперь участвовали пары, выстроившись полукругом, они держались за руки, а потом резко вскинули их вверх, образовывая коридор… да это же «Ручеёк»! Покрутила головой в поисках пары, этот танец я точно осилю. Чета Смартик уже заняли место среди танцующих, лорд Шартар беседовал с каким-то гномом, в тёмном камзоле, почти без украшений и с цепким взглядом, лорд Нортхэрд также был занят беседой с Карием, время от времени бросая на меня взгляды, видно было, что он хочет подобраться ко мне поближе и начинает злиться, потому как это у него не получается. Зелёные глаза Тшерийского так и сверкали в праздничных огнях, не уступая драгоценным камням, которые красовались на праздничных нарядах гномов.
Глава рода Рэдвел всегда был рядом, ему же и досталась честь быть моим партнёром в первом моём танце. С радостным предвкушением я схватила растерявшегося от моего энтузиазма мужчину за руку и потянула к танцующим, уже по ходу соизволив сказать:
– Виртэн, окажите мне честь, – поставила его перед фактом, то есть напротив себя в ряду участвующих в танце пар, и смело соединила наши руки, поднимая их вверх, как и положено.
– Если бы я знал, что вы хотите поучаствовать в этом танце, то не медлил бы, – открыто улыбнулся мне кареглазый представитель рода Рэдвел и легонько сжал мою ладонь.
– Ничего страшного, я поспешила это сделать сама, чтобы никакая ушлая красавица не лишила меня столь замечательного партнёра.
Музыка зазвучала громче, лишая возможности продолжить разговор, и последняя пара нырнула в живой тоннель. Я весело улыбалась, притопывая в такт, и получала настоящее удовольствие от такого просто и весёлого танца. Пары пробегали по образованному коридору, разъединялись, выдёргивали себе из нестройных рядов танцующих новых партнёров и, покинув тоннель, делали пару кругов по залу, звонко хлопая в ладони, чтобы снова занять место среди стоящих пар. Задорно и весело я проскакала несколько раз по залу, иначе это и не назовёшь, потеряв из виду своего первоначального партнёра, Рэдвела, то есть, и еле дыша от слишком активного танца… для меня слишком активного, потому как я пользовалась популярностью у гномов всех возрастов и всех сословий. Пробегать живым ручейком пришлось и с молодым наследником Тарином, и с седовласым старейшиной, и со многими другими.
Когда активная физическая нагрузка была закончена, в смысле танец подошёл к концу, я вздохнула с облегчением. Непросто он мне дался, ох как непросто.
Поискала глазами Виртэна, которого перехватили лорды из Теорсии и, судя по их лицам, пытались что-то у него узнать о моей светлейшей персоне… ладно, это я так предполагаю, что разговор шёл обо мне, но как оно на самом деле неизвестно, Рэдвел-то у нас личность известная и свои дела у него имеются.
– Вы замечательно танцуете, леди Аэрита, – раздался надо мною вкрадчивый шёпот Нортхэрда, подкравшегося ко мне совершенно бесшумно. Даже если бы он топал и гремел доспехами, я бы всё равно не услышала его приближения, уж слишком шумно было в зале.
– Это сложно назвать танцем, но всё равно спасибо, – рассмеялась я, прекрасно понимая, как со стороны смотрелись все эти хлопки и пробежки, о грации и изяществе здесь речи не шло.
– Позвольте мне пригласить вас на танец, – в предвкушении блеснули его глаза, и я, не предполагая ничего плохого, доверчиво вложила свою ладонь в его руку.
Ну, в самом деле, почему и не побаловать себя танцем с таким видным кавалером. Тем более гномьи танцы были довольны простыми и отличались особой активностью в исполнении, так что никакого подвоха я не ожидала ровно до того момента, пока зал не наполнили совершенно другие звуки, нежные и пленительные, переходящие в полные страсти, даже резкие, и вновь становясь пронзительно трогательными.