Неугасающий Луч Надежды
Шрифт:
Мне пока было не совсем понятно, что будет там, на поле и как отреагируют на меня родители, волки…вампиры… Это большая проверка на прочность! Но рядом с ним ничего не страшно, это выше всяких благ быть его возлюбленной. Я жила и дышала только ощущением его тепла, аромата, дыхания, биением горячего сердца! Все прочее уходило на второй план и даже сейчас, обнимая и чувствуя рельефы мышц под футболкой, я просто терялась и таяла от предвкушения взлета! О падении больше и речи быть не может, после такого, как можно опускаться? Познав высоту, ты желаешь пробыть в ней вечно! И я буду стараться, держаться до последнего, не опуская рук. Теперь мне захотелось прижаться к нему сильней,
Когда мы выехали на лесную, не совсем подходящую для поездок тропу, байк чуть подкинуло, что сопровождалось неким мало знакомым мне словом, с гневом слетевшим с губ оборотня. Мне же пришлось теперь накрепко вцепиться в юношу, в прямом смысле этого слова. Каждая неровность и впадина отдавались в теле тупой болью, стало страшно от того, что подобная мелочь, незаметная раньше, теперь доставляет мне неудобства.
– Тебе не хорошо? Несси, скажи мне, я волнуюсь!
Его голос был таким озабоченным моим здоровьем, что подобное не могло не умилять, но мне было действительно слишком паршиво, чтобы сказать парню что-то успокаивающее. Потому я издала что-то типа «Угу…» и присела на корточки в ожидании новой напасти моего организма. Джейк тут же сел напротив меня и протянув руку, приподнял мой подбородок.
– Я могу тебе помочь?
– Думаю, нет, Джейк, это просто головокружение.
– Блин, я же так и не накормил тебя, ты очень голодна. Постой, я сейчас…
– Я думаю моей доченьке понравиться это!
Голос Эдварда перебил моего волка. Я обернулась и подняла голову. Предо мной стоял вечно юный отец с улыбкой говорящей о перемирие с Джейкобом и одобрении моего поступка. Наверняка папа услышал мысли Джейкоба, а старательная Элис не забыла заранее принести все необходимое с собой, так как меня и мое будущее ей видеть не дано, пока Джейк рядом. Ароматная тарелочка с жаркое, упакованная в полиэтиленовую пленку, так сильно и старательно пропускавшую все запахи аппетитного мяса, красовалась в его руке. Тошнота ушла, словно её и не было, а вот аппетит заставил желудок запеть серенаду еде! Наверное, вокруг все потухло и свет исходил лишь от неё. Никогда не думала, что чего-то подобного буду желать больше, чем
Поднялась я в доли секунды и чмокнув папу в щечку, немного жадновато взяла с его рук порцию вкусности, пусть даже далекой от завтрака, но все же!
– Спасибо папа, это просто замечательно, ты всегда знаешь, чего я хочу!
Эдвард присел рядом со мной на траву, касаясь холодного плеча слегка горестно, но вполне мягко и спокойно ответил:
– Ты же моя дочь, как я могу не замечать таких маленьких желаний!
– Папа, ты и мама…вы..эм…как вы?
Вопрос как с иглами проскочил через мои голосовые связки. Слишком трудно узнавать то, что тебе итак известно. Эдвард очень мило криво улыбнулся и отвел взгляд в сторону группы людей, вернее вампиров.
– Скажу честно, это очень непросто.
– То, что теперь моя жизнь конечна?
Он снова улыбнулся и, кинув взгляд на то, как я медленно отправляю кусочек за кусочком в рот, при этом ритуал сопровождается приятным благодарным мурлыканием моего желудка, Эдвард невесело ответил:
– Она и у нас конечна. Здесь сложность в другом.
– В чем же?
– Я понял, что не смог тебя сберечь…а Джейкоб… Ренесми, в тот момент, когда он сказал, что лучше проживет одну жизнь с тобой, чем вечность в одиночестве…тогда мне стало больно…
И снова взгляд полный боли, ускользающий, теплый, манящий, родной, но такой тяжелый….
– От чего? Ты не хотел моего обращения? Теперь ненавидишь Джейкоба?
– Нет, все совсем не так, наоборот….
Наверное, от изумления и брошенного родительского взгляда в сторону квилета меня просто передернуло. Неужели это долгожданное перемирие, самое настоящее, а не подобное прежнему!?
– Джейкоб пожертвовал всем ради тебя. Я был неправ тогда, когда пытался вас разлучить. И твои мысли сейчас…это все реально. Прости меня, ты просто слишком сильно мне дорога, теперь мне придется отдать тебя ему, и наверное я счастлив. Нет никого, кому бы я смог доверить дочь настолько, насколько сейчас доверяю ему.
– Папа, спасибо…ты прав, я люблю его больше всего на свете!
Тигриные глаза папы мякго улыбались в то время как на лице застыла маска равнодушия, обманчивая, всплывающая тогда, когда отец пытался понять мои мысли. В скором времени и уголки губ поползли вверх и он крепко меня обнял, прошептав на ухо: -Он жутко злиться сейчас и боится что ты одна. Ровно через девять секунд он не выдержит и подойдет!
Отец ослабил объятия и со светящейся улыбкой посмотрел мне в глаза. За его спиной уже возвышалась фигура квилета. Лицо было озадаченно, а ладони сжаты в кулаки, борющиеся с гневом.
– Не помешаю?
Отец обернулся и ровным голосом ответил:
С этими словами Эдвард удалился, а я, посмотрев на моего защитника, чуть слышно рассмеялась. Парень хмыкнул и сел рядом, немедля заключив в объятия. Стало снова так тепло и приятно! Щекой я прижалась к обнаженной груди, наслаждаясь каждой секундой его близости.