Неукротимые удовольствия
Шрифт:
Заметив Доминика, Джесси сказал:
— Ублюдки каким-то образом заблокировали его, и я предполагаю, что они сделали то же самое с боковым выходом, поскольку очереди не движутся ни в одном направлении. Ублюдки на самом деле чёртовски смеются там, наверху.
— Смеются? — Эхом отозвался Доминик. — Эти ублюдки думают, что это…
Он замолчал, услышав яростное рычание, болезненное ворчание и приглушенные проклятия, доносящиеся снаружи.
Мгновение спустя люк распахнулся.
Увидев, что Алекс смотрит на них сверху вниз, Мила улыбнулась.
— Чертовски вовремя ты сюда добрался.
ГЛАВА
Отойдя в сторону, Алекс подтолкнул их к выходу, морщась при виде струйки дыма, поднимавшейся из люка.
— Я позвонил в прайд и они уже в пути.
Кашляя, Мила скорчила гримасу при виде распростёртых на земле тел. Люди, подсказали ей её чувства. Её брат расправился с ними быстро и хладнокровно.
— Ещё экстремисты есть?
Алекс кивнул.
— Некоторые прикрывают вход, а некоторые сидят в огромном грёбаном фургоне на стоянке. Они поедут сюда, как только поймут, что вы все выбрались. Хотя все кашляют и хрипят, мы надеемся, что они не услышат вас из-за шума пожара и рёва сигнализации. Будьте осторожны, — добавил он, когда все больше людей выбрались наружу, их лица были перепачканы сажей и слезами. — На крыше перед зданием снайперы.
— Мы этим займёмся.
Высокий мужчина что-то пробормотал своим друзьям, которые затем быстро перекинулись, сбрасывая одежду на лету. Орлы-перевёртыши.
Пока Мила и Доминик помогали другим посетителям, Алли, Данте и альфы Феникса рассказали выбравшимся о ситуации, убеждая их не убегать.
— Я полагаю, снайперы здесь для того, чтобы стрелять в любых пожарных, которые пытаются помочь — это то, что они делали в прошлом, — сказала Мила.
Доминик кивнул.
— Если повезёт, орлы перебьют всех ублюдков до единого. Ты можешь выпустить людей через боковой выход, Алекс?
— Лучше этого не делать, — ответила росомаха. — Все, что происходит в переулке, отдается эхом, поэтому экстремисты услышат, если перевёртыши начнут выходить из этого выхода. Затем люди пойдут за ними с оружием наперевес — в буквальном смысле. Сработает лучше, если все просто выйдут через чёрный ход.
Он был прав, поэтому они продолжали тихо помогать другим посетителям. Алли отводила в сторону всех, кто получил ожоги или другие травмы, и вскоре к её усилиям присоединились другие целители.
Громкий крик с высоты одной из крыш заставил всех замереть, и низкий голос наверху прогремел:
— Они вышли!
— Думаешь, был какой-то шанс, что экстремисты с другой стороны здания этого не слышали? — спросила Тарин.
Раздался яростный рёв, за которым послышались шаги по переулку.
— Что ж, это ответ на мой вопрос, — сказала Тарин. — Вы с Домиником убедитесь, что все выбрались, — сказала она Миле.
Почти как один, Алекс, Тарин, Трей, Данте и большинство сбежавших посетителей изменили облик. Их животные, не колеблясь, напали на людей, которые выскочили из-за угла, вооружённые до зубов. Автоматы усеивали всё пулями. Были брошены гранаты. Снайперы, которые были ещё живы, уничтожали перевёртышей, которые пытались убежать или нанести ответный удар.
Тела перевёртышей упали на землю — некоторые при этом приняли человеческий облик. Это не помешало
Воздух рассекла вспышка огня, и Мила зашипела. Херов огнемёт. Люди принесли не только оружие. У них были биты с шипами, мачете, булавы и пояса, обмотанные колючей проволокой. О, у неё чесались руки надрать людям чёртовы задницы.
Вдалеке завыли сирены, и Мила вскинула голову. Наконец-то. Сирены приближались, и ближе, и ближе. Завизжали шины, останавливаясь на стоянке. Именно тогда она услышала новые выстрелы, за которыми последовали отдалённые голоса, кричащие от боли.
Алли зарычала.
— Чёрт возьми, снайперы стреляют в пожарных! — Её взгляд метнулся к люку, когда Деррен и Эли выбирались наружу. — Где, чёрт возьми, вы были? — Она накричала на своего партнёра.
Кашлянув, Деррен закрыл люк.
— Смотрели, чтоб все вышли.
— Хорошо, потому что быть зрителем — отстой, — сказала Мила, когда они с Домиником раздевались, намереваясь присоединиться к драке. Экстремисты начали отступать, так что большая часть битвы теперь происходила в переулке.
Эли замер.
— Что это за звук?
Мила улыбнулась, услышав знакомое рычание.
— Это, мой друг, звук разъярённой росомахи. — Её мать. — И с ней, без сомнения, мой прайд. Они нападут на экстремистов с другой стороны, эффективно загоняя людей в угол. Часть прайда, надеюсь, также поможет потушить пожар.
Обхватив её затылок, Доминик поцеловал её.
— Будь осторожна.
— Ты тоже, — сказала Мила. Затем они перекинулись.
Кошка перепрыгивала через упавшие тела и обходила лужи крови, бросаясь в бой. Прижав уши, её рычащий партнёр бросился на человека, который размахивал булавой. Вскарабкавшись на спину своего волка, кошка бросилась на человека. Она обхватила его лицо и вонзила зубы и когти в его скальп. Расцарапала его плоть. Поразила воображение. Наслаждалась его криками боли.
Волк воспользовался преимуществом и набросился на человека. Опрокинул его на спину и вспорол живот, обнажив кишки мужчины. Кошка одобрила кровожадный поступок.
Воздух сотрясла стрельба, и обжигающий жар опалил её ногу сбоку. Кошка в ярости зашипела. Она хотела отомстить, но медведь встал на задние лапы и ударил лапой по голове обидчика. Раздался отчётливый треск.
Удовлетворённая, кошка повернулась обратно к своей паре. Адреналин бушевал в них, волк и кошка работали как команда, убивая одного человека за другим. Они кусались, рубили, царапали и калечили. Ныряли и уворачивались от того, что на них надвигалось.
Вскоре к звукам животных и человеческим крикам присоединился свист пожарных шлангов. Её прайд, должно быть, тушил пожар.
Вокруг них другие перевёртыши нападали на людей — потрошили, вырывали глотки, отрывали конечности, дробили кости, перегрызали спинной мозг, зажимали челюсти вокруг горла, чтобы задушить противников.
Экстремисты не сдались. Жестокие и коварные, они набросились со своим оружием. Даже когда они побросали оружие, то продолжали сражаться, в результате чего многие перевёртыши упали на землю, побеждённые и почти мёртвые.