Неукротимый горец
Шрифт:
Хейдена не обманул спокойный тон младшего Маклауда. Иногда Куин был даже слишком умен.
— Вы просили меня довериться вашему решению. Я делаю именно это.
— Мне кажется, ты подошел бы лучше всего, — сказал Лукан. — Я серьезно, Хейден. Ты беспристрастен к ее истории и не чувствуешь к ней жалости. Ты вообще ничего не чувствуешь.
О, Хейден очень даже чувствовал, но совсем не то, что хотел испытать. Или позволить братьям узнать об этом.
— Я предпочел бы, чтобы ты попросил кого-то другого.
— Мы бы поговорили с Броком, но он на задании. — Фэллон пожал плечами. — Если ты действительно не хочешь делать это, мы найдем кого-нибудь другого.
Хейден стиснул зубы. Он не хотел, чтобы кто-то шпионил за Айлой, только не когда он сам это делал.
— Отлично, — проворчал он. — Я займусь этим. Вы верите мне, что я не убью ее?
— Да, — сказал Куин. — Я видел, как ты хотел защитить ее, когда принес в этот зал. Это намерение не исчезло, если бы ты не узнал, что она драу.
— Может быть. А может быть, и нет, — съязвил Хейден. — Мы никогда этого не узнаем, не так ли?
Куин медленно улыбнулся:
— Может быть. А может быть, и нет.
Хейден посмотрел Куину в глаза. Неужели его желание было таким очевидным, что Куин заметил его? Разумеется, нет.
Куин уперся ладонями в стол и встал.
— Я думаю, настало время мне вернуться в постель к жене.
Фэллон кивнул и пошел следом за Куином прочь из зала, оставив Лукана наедине с Хейденом.
— А я подумал, что шпионить за Айлой — это как раз то, чего ты хочешь, — сказал Лукан.
Хейден потер усталые глаза большим и указательным пальцами. Неужели все видели его влечение к Айле?
— Я бы предпочел разыскивать и убивать Воителей Дейрдре.
— Мы все бы это предпочли. Куин утверждает, что ты в порядке, но я думаю, может быть, для тебя это чересчур, что здесь находится драу? Честно говоря, я не стал бы тебя винить.
— Она не из тех драу, кто убил мою семью, — сказал Хейден. — Она против Дейрдре. На данный момент и это хорошо. Если она набросится на кого-то из нас, я первым убью ее.
Лукан поморщился.
— Надеюсь, до этого не дойдет. Нашим женщинам Айла уже успела понравиться.
— Ради всеобщего блага я надеюсь, что все пройдет так, как мы хотим. Но каковы шансы?
— Боюсь, что шансы невелики.
Хейден кивнул, с ненавистью слыша собственные мысли, озвученные другим.
— К сожалению, я согласен.
— Извини, что спрашиваю, но почему ты не пошел с Гэленом?
— Логану нужно было пойти, — ответил Хейден. — Хотя мне самому хотелось отправиться искать друидов и тот артефакт.
— С Логаном что-то не так?
— Что-то не так со всеми нами. Ты знаешь это лучше, чем кто-либо другой.
Лукан фыркнул.
— Да, знаю. Мы можем что-нибудь для него сделать?
— Ты уже сделал. Ты позволил ему пойти с Гэленом.
Лукан почесал подбородок и заерзал на стуле, в его бирюзовых глазах застыл вопрос.
— Ну, говори уже, — сказал Хейден со вздохом.
— О чем ты?
— Ты хочешь меня о чем-то спросить. Ну так спрашивай. Если я не захочу отвечать, то не буду.
Лукан рассмеялся и покачал головой:
— Мне всегда нравилась твоя прямота.
— Кое-кто назвал бы ее грубостью.
— Может быть. — Лукан снова усмехнулся. — Наверняка это Рэмзи назвал тебя грубым. Правильно?
Хейден улыбнулся:
— Правильно. Ну а теперь задавай свой вопрос.
Улыбка исчезла, лицо Лукана стало мрачно.
— Ты упоминал, что твою семью убила драу.
Хейден посмотрел на свои руки. Если он хотел называть замок Маклауд домом и если он действительно доверял своим братьям, не стоит скрывать от них то, что произошло с его семьей. Он не любил говорить о своем прошлом, но считал этих людей достаточно близкими, чтобы поделиться с ними своим прошлым.
— Да, говорил.
— Я не знал, Хейден. Тебе не нужно говорить больше.
Но Хейден решил рассказать. В конце концов, Маклауды дали ему его новый дом.
— Думаю, стоит. Ты хочешь знать, что произошло?
— Если ты готов об этом рассказать, — сказал Лукан.
— Я был ранен после сражения с враждебным кланом. Рана не убила бы меня, но я был в плохой форме и нуждался в отдыхе. Я знал, что это всего лишь вопрос времени, когда мой клан найдет меня, поэтому я устроился в чаще леса и перевязал свои раны.
Хейден замолчал и глубоко вдохнул, не в силах смотреть ни на что, кроме своих рук, лежавших перед ним.
— Я очнулся, почувствовав боль, какой никогда в жизни не испытывал. Передо мной стояла женщина, женщина с неестественно белыми волосами и глазами, которые наполнили мое сердце ужасом.
— Дейрдре, — сказал Лукан.
Хейден кивнул.
— Когда боль прекратилась, и мне перестало казаться, что мои кости вот-вот выскочат из кожи, я услышал ее смех. Я знал, что должен бежать, поэтому вскочил и побежал. Я ни разу не оглянулся и не остановился. Что-то говорило мне, что я должен добраться до моей семьи. Когда я нашел их… — Хейден два раза откашлялся, прежде чем смог выговорить эти слова. — Они были мертвы. Моя мать, мой отец и мой брат. Все жестоко убиты.
— Что произошло потом? — спросил Лукан.
— У меня едва ли было время, чтобы осознать случившееся, прежде чем вирраны и другие Воители окружили меня. Меня оглушили, и я потерял сознание, а когда очнулся в Кэрн-Тул, надо мной стояла Дейрдре. Она очень разозлилась, что я осмелился сбежать, и хотела наказать меня. Своим волосом она содрала кожу с моей спины, все это время насмехаясь и рассказывая мне, как послала драу убить мою семью. Я потерял все, поэтому вцепился в единственное, что у меня осталось. Ненависть и месть.