Шрифт:
Кристаллов здесь не было совсем, только песчано-сланцевый материал, да уран-торий содержащие гравелиты: осадочные породы. Шел второй сезон нашей работы на этой площади. Мы ходили в геологические маршруты по этим осадочным породам, иногда залазили на граниты, потом копали канавы, чтобы уточнить залегание рудной толщи. У меня геологическое задание, написанное главным геологом нашей геологоразведочной партии, в котором черным по белому было указано, чтобы я проверил все аэрогамма-аномалии. Их было около сорока, и я начал свою работу – по оценке этих аномалий.
Они были все разбросаны по всему участку, и чтобы все успеть, я работал как вол – ходил один по всему участку с радиометром, приносил множество проб и образцов. Напарника и рабочего у меня не было – я был предоставлен в этих геологических маршрутах сам себе, и, несмотря на обилие здесь медведей, я их не видел ни одного. Множество гамма-аномалий было на северо-западе нашего участка. И когда я ходил по ним, то мне в голову закралась одна практичная мысль – раскопать все это экскаватором, а не мучиться вопросом, почему они здесь собрались.
Эти аномалии были найдены еще моими предшественниками – геологами-сьемщиками, которые составили первую кондиционную геологическую карту. Они так же, как и я ходили в геологические маршруты, находили гамма-аномалии, и чтобы сразу было видно, что эту аномалию можно считать известной, то установили над ней небольшую пирамидку из камней. Эта пирамидка могла простоять не один миллион лет, если ее не трогать.
Конец ознакомительного фрагмента.