Неунывающий Рон
Шрифт:
Надо сказать, из-под моих рук выходили подлинные шедевры, иногда забавные, иногда не очень. Вроде этого: «Я знаю, что давно тебе нравлюсь, но ты почему-то молчишь. Пригласи меня куда-нибудь!» Или такого: «В Большом зале я всегда сажусь так, чтобы всегда тебя видеть. Снизойди же ко мне, свет очей моих!». Потом мы все их перемешали, не читая, и загрузили, не глядя, в конверты. Но некоторые личности удостоились музыкальных сюрпризов. Это оказалось достаточно просто – прямо на конверте мы писали: «Прочесть вслух», «спеть под музыку», «декламировать с выражением».
Драко,
«Увы, никто не без изъяна, но слов нимало не тая, скажу – уже не обезьяна, так что подходишь для меня.»
Он первый попал под сокрушительную мощь моих стихов. Нет, с нашего места стихи мы не слышали, но было видно декламирующего гнома и трясущихся слизеринцев. А также встающего со своего места Флинта, до которого, похоже, дошло не сразу. Ну, и летящего через пол зала гнома – все-таки вратарь в квиддиче – это сила.
А потом музыкальные послания пошли косяком.
Я лично написала одно Флитвику, два Спраут, три Трелони (из чистого любопытства и хулиганства), пять Макгонагал, и двадцать восемь – Снейпу. Причем в последние послания я вложилась от всей широты души. Когда очередной гном забирался на преподавательский стол, зал замирал, просто молча отпихивая доставучих уродцев и превращаясь в слух. Увы, уже после второго дивного вирша (первый предназначался Флитвику и был вполне приличен, а второй, как по мне, пропустили только от неожиданности) Снейп сразу накладывал на очередного залезающего на стол гнома Силенцио. Гномы бесились, падая на стол и молотя руками и ногами, косплея капризных детей, после чего молча слазили и шли разносить следующие по списку послания. Правда, преподаватели еще не подозревали, что все музыкальные письма имеют дополнительную маркировку: «При невозможности озвучить адресату временно отложить, повторно попробовать вручить через двадцать минут».
За Гриффиндорским столом началась драка, перерастающая в какое-то стихийное явление. Испуганные первокурсники отскочили подальше, а самые благоразумные потихоньку перебрались за другие столы. К нам подсел Невилл. Надо сказать, сегодня мы сидели рядом с Гермионой, которая молча наблюдала за всем происходящим с приоткрытым ртом и широко распахнутыми глазами. Но тут весь бедлам закончился мгновенно и сразу.
Гномы исчезли. Драка прекратилась. Дамблдор, появившийся за преподавательским столом, что-то тихо сказал остальным, после чего все деканы направились к своим факультетам. А сам директор обратился к ученикам:
– Я немного задержался, поэтому не успел вас всем поздравить с сегодняшним праздником! Полагаю, моя новость немного поднимет вам настроение! Итак, в связи с праздником первые два урока отменены! Вы можете немного повеселиться и поздравить друг друга, но помните, любое веселье должно быть в меру!
– Что там у вас произошло? – Шепотом поинтересовалась я у Невилла, пока ученики радостно галдели. Директор махнул рукою и сел, добродушно улыбаясь.
– Вуд получил валентинку, а затем что-то заорал и врезал Герберту Уайту. Ну, а тот сдачи дал.
– Интересно,
– Надеюсь, их обоих строго накажут! – Вмешалась в разговор Гермиона.
Невилл сильно покраснел:
– Скорей всего, над ним кто-то подшутил… Я мельком видел, когда валентинка упала… Там было в конце – от соседа по парте…А они вместе сидят.
Я чуть не поперхнулась. Неудобно как-то вышло. И ничего такого я в виду не имела, все валентинки были старательно обезличены, обходясь легким намеком на флирт. Не повезло Вуду.
– Думаю, это опять близнецы. – Чуть подумав, продолжил Невилл. – Они любят такие шуточки.
Кхм, репутация – это навсегда.
ОТСТУПЛЕНИЕ. ПРЕПОДАВАТЕЛЬСКАЯ.
Гном толкнулся в закрытую дверь, замер на несколько секунд, после чего развернулся и направился к Снейпу. Зельевар заскрипел зубами.
– Сегверусу Снейпу. Анонигмно. «Я погмню чугдное мгновенье, перегдо мной явился ты, как мимолегтное вигденье, ты идеал мой кграсоты!»
– У кого-то странный вкус… Извини, Северус. – Помона безмятежно улыбалась. Нет, она не любила злорадствовать, но Северус в последнее время не пользовался у нее популярностью из-за отношения к Невиллу.
– А по-моему, очень мило. – Директор улыбался не менее безмятежно. – Даже не думал, что ты Северус, настолько популярен…
– Если учесть, что все эти сочинения написали, скорее всего, Уизли, то ситуация предстает немного в другом свете, не так ли? – Холодно поинтересовался зельевар в ответ. – Может, все же можно как-то это прекратить? У меня урок!
– Ты желаешь выслушивать это все на уроке? – Альбус тут же сделал вид, что его заинтересовало столь странное пожелание.
– Пусть Гилдерой отменит свое заклинание!
– Он не может, Северус. – Терпеливо ответил директор. – Его просто так не отменить, а Локхарт наложил его добросовестно. Так что проще просто подождать.
По учительской бродили гномы. Будучи запертыми, они были вынуждены сосредоточиться на находящихся внутри и большинство преподавателей уже выслушали посвященные им шедевры. Последние минут пятнадцать везло только Снейпу.
– Сегверусу Снейпу. Анонигмно. Музыкально. – Гном достал из-за спины арфу. У зельевара задергался глаз.
– У сергдца с глазом — тагйный догогвор: они дгруг дгругу обглегчают муки, когда тебя напрагсно ищет вгзор, и сегрдце задыгхается в разглуке!
– О, это вроде из Шекспира? – Тут же проявил начитанность Флитвик.
– Скажите мне лучше, сколько это будет еще продолжаться! – Возмутился Снейп. Флитвик пожал плечами и применил какие-то чары.
– Ну, новости хорошие. Из находящихся в этой комнате письма не получил полностью только один адресат. И неполученных осталось не больше десятка.
– Отлично! – Помона тут же поднялась на ноги. – Тогда, думаю, вы меня отпустите?
– Да, конечно. – Директор тоже встал. – Кроме Северуса, все свободны. И, Минерва, придумай близнецам что-то повеселее снятия баллов или я разрешу Северусу самому выбрать для них отработку.