Неупиваемая чаша
Шрифт:
– Выше, и намного… – повертел книжку в руках Фред, – раза в три. Серийный 69-й в хорошем состоянии – большая редкость. Кое-кто за него в придачу к «Баязету» двухтомный «Фаворит» отдаст. И спасибо скажет.
– Как же мне всё это запомнить… – расстроилась она.
– Со временем, Татьяна Зиновьевна, а мой друг Серж вам поможет. Я уезжаю.
– Какая жалость… – донеслось нам вслед.
Насчет помощи он явно пошутил: я знал, что баллы – эквивалент рублей, но ориентировался в подобной ценности книг плохо и Пикуля за детектив не отдал бы.
Мои высказывания по этому
– Начитанность твоя похвальна, и в бизнесе она может помочь тебе или здорово помешать. Большинство тех, кто читает и приторговывает, – продолжал он, – не могут перешагнуть через свою качественную оценку литературы. Книжные «жуки», осилившие с бабушкой лишь «Мойдодыр», но хорошо разбирающиеся в годах выпуска, тиражах и массовом или элитном спросе, в обменах легко их выдуривают. Тебя это коснется…
Его менторский тон, после увиденного в магазинах, меня уже не раздражал.
– А у тебя как с начитанностью? – поинтересовался я.
– Слабее твоего, но достаточно, чтобы общаться на любом уровне. Кроме нее, нужна элементарная нахватанность, и неизвестно, что в нашем деле важнее. Если есть «масло» в голове и будешь ясно видеть цель, сможешь в симбиозе применить и то, и другое…
Заумные поучения продолжились, и, считая, что он просто нашел перед кем можно выпендриться, слушал я вполуха, о чем пожалел, когда пришлось выстраивать свой бизнес.
– Завтра в десять утра встретимся у городского парка, – после магазинного обхода предложил он. – По воскресеньям «Общество книголюбов» устраивает там выставку личных приобретений с тайной продажей перекупщикам, но самому тебе в это не вписаться…
Когда на следующий день по боковой аллее парка мы вышли на большую площадку (наверное, вечерний танцпол), у меня разбежались глаза: по всему периметру на скамьях были разложены книги. Владельцы «собраний», прохаживаясь возле, обменивались свежей информацией или вполголоса объяснялись с подходившими, явно посторонними, но знакомыми людьми. Мой взгляд привлекла книга в красивом черном переплете – «Богач, бедняк…» Ирвина Шоу. Я даже не знал, что она существует. Прочитав когда-то «Вечер в Византии», каждую следующую книгу этого автора я принимал подарком судьбы.
– Сколько… стоит? – показал я на нее.
– Молодой человек, – строго блеснули очки в золотой оправе, – здесь Вам не базар.
– Да ладно, Виталий Аронович, он со мной, – подошел улыбающийся Фред.
– Ну, тогда посмотрите, – приветливо повел рукой Виталий Аронович, – может, еще что интересует?
– Нет. Эта сколько? – повторил я.
– Двадцать пять, – негромко обронил он.
Рассматривавший книги Фред повернул голову:
– Побойся Бога, Ароныч, у нее на выходе потолок двадцатник. А здесь – пятнашка, не больше.
– Берите за семнадцать, – ничуть не смутившись, предложил продавец.
На мой вопросительный взгляд Фред пожал плечами. Я стал отсчитывать деньги, и Виталий Аронович, быстро сдвинувшись, прикрыл их передачу собой.
Когда мы отошли, Фред сказал:
– Договорившись, деньги передают по возможности
– Но всё же ясно… – обмолвился я, разглядывая купленную книгу. – Слушай, она вышла в прошлом году и даже не раскрывалась.
– Ясно, да не очень, – рассердился он, – у наших людей страх на подкорке, и не надо его тревожить. А то, что многие «книголюбы» почти не читают, хорошо известно. Идем, надо представить тебя председателю… Кстати, чтиво признает он исключительно про индейцев, и всё что о них написано, даже в журналах, у него собрано.
Мы подошли к грузному мужчине, обозревавшему площадку.
– Семен Семенович, наше вам – с кисточкой… Мой бледнолицый брат горит желанием влиться в племя великого вождя книголюбов.
– Фрэдушка, кончай паясничать, – заулыбался «великий вождь». – Слышал, покидаешь нас?
– Покидаю… Издательства начинают осваивать коммерцию и нуждаются в консультантах.
– Это твое, таких коммерсантов поискать, – Семен Семенович повернулся ко мне. – Будем знакомы…
– Сергей Самарин, – пожал я пухлую ладонь.
– Если на неделе заглянуть к нам время не найдете, в воскресенье оформим членство прямо здесь.
– Можно прийти с книгами?
– Нужно… – бросил он на ходу, направляясь к седовласому мужчине: «Валентин Яковлевич, чем могу помочь?»
– Доктор медицины, профессор с мировым именем, – пояснил мой наставник, – для мозговой разгрузки читает только детективы. Мне надо кое с кем пообщаться, а ты погуляй, посмотри…
Смотреть было огромным удовольствием, на грани шока: о многих книгах и авторах до этого я только слышал. Рассматривая, спрашивая и обсуждая, обошел почти всех, мельком замечая подходившего иногда Фреда.
Приятная пожилая женщина, с которой мы сошлись в оценке поэзии Гумилева и Цветаевой, обратилась к нему: «Федя, ты своим торгашеством уж не губи, пожалуйста, Сережу».
– Что Вы, Маргарита Васильевна, я ему только добра желаю…
Она недоверчиво покачала головой.
В ресторане, где он наметил прощальный обед, я, прежде чем положить свою покупку на стол, салфеткой смахнул что-то несуществующее…
– Не просто тебе будет видеть в книгах «мани-мани», – заметил наблюдавший за моими манипуляциями Фред. – Но придется.
– «Делать деньги – это легко», – перефразировал я почему-то вспомнившиеся слова Крейга из «Вечера в Византии».
– Ты о чем?
– Не знаю… Слушай, а почему таких книг не напечатают, чтобы хватило всем желающим? Люди будут довольны. А государству какая прибыль!
– Спроси что-нибудь полегче, – отмахнулся он. – И на чем бы я тогда зарабатывал?
– Если дело только в деньгах, у «фарцы» с ними получше, чем у книжников. Выходит, ты прогадал.
– Ты прав, сестру мамы я послушал не сразу. В нашем подъезде жил Коля «Бенц». Подрабатывать жвачкой и разной ерундой я начал с его подачи еще в школе, в восьмом классе. А в одиннадцатом даже учителя заказывали мне вещички. Первокурсником я ездил с ним в Москву отовариваться на валюту в «Березке», и вечерами, в ресторане «Прага», вся их «упакованная в фирму» компания виделась мне небожителями.