Неверный. Ты нас предал
Шрифт:
– Деловая такая ты, – тишину комнаты пронзает смешок, – за детей я тоже готов биться, потому что они – моя кровь и плоть, часть меня. И, если понадобиться, как бы жёстко это не звучало, уж прости, готов лишить тебя материнских прав.
– Какой же ты…
Внутри меня всё сжимается и горит.
– А что мне остаётся, если я не хочу тебя терять? Придётся идти на более жёсткие меры. Но знай, даже это – только ради семьи. Ты меня знаешь, я пойду на всё, чтобы добиться своего. Меня лучше любить, чем со мной воевать.
У меня нет слов…
Действительно, вот это я попала!
И за кого я только вышла замуж?
Боже мой… Но Саша был другой!
Сейчас со мной говорит не он, а монстр с его лицом.
– Ладно, Валя, наверно я действительно перегибаю, – выдыхает, разжимая кулак. – У тебя гормоны, надо учесть этот факт.
Расслабляет напряженные плечи и опускается на кровать. Начинает расстёгивать пуговицы на пиджаке. Раздевается…
Он же не собирается лечь со мной в одну кровать, как ни в чём не бывало, после того, как лапал шлюх?
– Трудная неделя, в бизнесе завал.
– Слышать ничего не хочу, откуда мне знать, что ты не врёшь?
– Валя…
– Забудь. Просто не говори ничего. Уходи! Выйди из комнаты…
Хмыкает надменно.
– Это как? Вообще-то это моя спальня, моя кровать. На законных основаниях я имею на них права.
– Какой же ты душный.
– Даже эта ночнушка, что сейчас на тебе, – дёргает мою сорочку за плечико, – принадлежит мне. – Я за всё это платил! Я тебя обеспечивал. Где хоть капля благодарности, а не одни упрёки и обвинения, какой я не такой.
Прикусываю язык, потому что во рту разливается горечь.
В этом он прав, конечно, но и я здесь не в качестве мебели нахожусь.
– Можно подумать я здесь дубайская принцесса! Палец о палец не ударила ни разу, так? Думаешь, декрет – это отпуск какой-то? Нет, дорогой мой, это большой труд. Как две твои работы! Так что я такая же хозяйка квартиры, как и ты. Я на её часть по праву заработала, тем, что ухаживала за твоим ребёнком и выполняла всю домашнюю работу по дому.
– Любишь же ты приукрашивать.
– В смысле? – удивляюсь его позиции. – Слушай, Саш, да ты хоть раз сидел с Машкой с утра и до вечера, хотя бы несколько дней подряд? Возьмём возраст, когда ей было четыре месяца, к примеру, когда у неё резались зубки и были колики. Нужно было поесть приготовить, убрать, сходить за покупками, погулять с ней, в поликлинику… Ты тогда бизнес свой только планировал, а бабушка на Камчатке жила, помочь особо некому было.
– Валь, у меня в семье было так – мужчина всегда прав.
– Ты был совершенно другой! Ты изменился.
– Я так не считаю. Я по-прежнему тебя люблю и никуда не отпущу.
Его рука потянулась ко мне и легла на моё бедро с манерой собственника. Я вздрогнула и быстро скинула его руку прочь, как будто он дотронулся до меня оголённым проводом.
– Я буду общаться с тобой только через адвоката.
Хмыкаю и отворачиваюсь, отползая к противоположной стороне кровати.
– Я порву всех твоих адвокатов, как половую тряпку! – напирает опасно. – Я не рассказываю тебе много, из того, что происходит у меня на работе, просто берегу твои нервы. Но поверь, там тот ещё адский котёл творится. Я живу на работе. Ради семьи. Чтобы у нас всё было! Ты же хочешь частный дом с большим садом и бассейном?
– Хотела…
Да, я и хочу, но только теперь хочу заработать на него сама.
– Ага, ради семьи! Ради своих личных амбиций! Чтобы тебе было хорошо.
Громко вздыхает:
– Понимаю, ты беременна, у тебя гормоны, но можно хотя бы немного проявить ко мне уважение.
– Какое уважение?? Ты заявился домой в третьем часу ночи, размахивая кулаками и заявляя, что развода мне не видать. А от самого чужой бабой смердит!
– Ну это ты уже утрируешь, – позлорадствовал, – я у матери был. Не веришь, позвони завтра, спроси у неё сама.
– Какая уже разница? Просто скажи, что это изменит? Я видела тебя с другой девушкой своими собственными глазами, я знаю чьим ребёнком награждена восемнадцатилетняя ПТУшница…
– Кристина учится в колледже.
Говорит с такой важной интонацией, будто имеет в виду МГУ и Оксфорд вместе взятые.
– Какая разница! Факт измены есть, она беременна от тебя и на этом в наших отношениях поставим точку.
– Как я тебе уже говорил, моё слово – закон. Я главный в семье, мы будем жить по моим правилам или… лучше тебе не знать, что будет в противном случае. Теперь ложись спать.
Александр полностью разделся, до трусов. Аккуратно повесил свою одежду на спинку стула, выключил светильник и полез ко мне в кровать…
– Иди ко мне, Валюш, я соскучился. Хватит уже воевать! Давай лучше займемся примирительным сексом.
– Лучше заниматься не скандалами, а любовью.
Он прижал меня к себе, упёрся пахом между ягодиц, и я почувствовала, как он возбуждён.
– С ума что ли сошёл?? Не трогай меня, не прикасайся! Пошёл вон!
Поймал за подбородок, пытаясь развернуть лицом к себе, чтобы поцеловать в губы.
– Укушу…
– Мне нравится, когда ты сопротивляешься. Ты такая горячая!
– Да что с тобой!
Тут я поняла, он пьян.
От него несёт не только чужими женскими духами, имеющими приторно-сладкий запах, но и коньяком.
– Давай помиримся, ну… малышка, что же ты такая черствая! – потёрся твёрдой выпуклостью настойчивей. – К Кристине у меня нет чувств! Буду только деньгами помогать, потому что ребёнок мой и ни в чём не виноват. Я оступился, не со зла это случилось… Теперь жалею. Хочу всё исправить и вернуть твоё доверие!