Невероятная частная жизнь Максвелла Сима
Шрифт:
— Вряд ли в данном случае можно говорить об «удовольствии». Скорее уж… о приобретении опыта. Я определенно кое-чему научился по ходу дела.
— К этому я и стремился.
Каков наглец! Я начинал подозревать, что под его благовоспитанной наружностью нет
— Вам не приходит в голову, что сочинять истории ради заработка, — мне захотелось его позлить, — не самое достойное занятие? Давайте без обиняков, вы ведь уже далеко не мальчик. Почему бы не написать что-нибудь посерьезнее? Из области истории, например, или науки?
— Вы затронули очень интересную тему — Писатель развалился на скамейке с таким видом, будто выступал на литературоведческом семинаре. — И вы абсолютно правы, то, что я пишу, объективно не является «правдой», в буквальном толковании этого понятия. Однако я предпочитаю думать, что существует иная категория правды — более универсальная… Э-эм, а куда вы, собственно, направились?
Я решил, что, пока он тут самозабвенно лопочет, я могу запросто от него улизнуть. Да и пора уже было двигать: мой самолет отправлялся в десять часов, а еще надо зарегистрироваться за два часа до вылета.
— Ну, я должен идти. А то опоздаю на самолет.
Писатель встал и загородил мне дорогу:
— Сдается, вы не понимаете, Макс. Вы никуда не едете.
Тут к нам подошла жена писателя и обратилась к мужу:
— Ты не мог бы вытащить девочек из бассейна? Папа приустал, и нам лучше пойти домой.
— Да, секундочку, — раздраженно ответил он.
— Опять разговариваешь с воображаемыми друзьями? — с легкой издевкой бросила она и зашагала к бассейну.
— Послушайте, Макс, — он снова повернулся ко мне, — очень жаль, но вы никуда не едете.
— Но у меня билет на самолет, — дрогнувшим голосом сказал я. — Я должен вернуться в Лондон. Вечером я ужинаю с Клайвом. И мой отец переезжает обратно в Личфилд. Мы собирались поправить мамино надгробие.
— Но история закончена, Макс.
Я заглянул в глаза писателя, они уже не казались добрыми. Я словно смотрел в глаза серийного убийцы.
— Не может такого быть, — запротестовал я. — Лично я все еще не знаю, чем она заканчивается.
— Ну, это легко исправить, — сказал писатель. — Я покажу вам, чем она заканчивается. — Он улыбнулся мне в последний раз — улыбка вышла разом извиняющейся и безжалостной — и щелкнул пальцами: — Вот этим.
От автора
Большая часть этого романа была написана на вилле Хеллебосх во Фландрии, куда меня пригласили в рамках программы «Иностранные писатели — гости Фландрии».
Я хотел бы выразить сердечную благодарность любезной и внимательной хозяйке виллы Александре Кул, а также Ильке Фроуен, Сигрид Буссе и Полу Бюкенхуту; и Гомесу Каньону, увлекательному собеседнику и обаятельному человеку.