Невероятно пламенный

Белитц Беттина

Но речь шла не только о Сеппо. Речь шла и о Витусе. Я хотела убить двух зайцев одним выстрелом: завоевать Сеппо и изгнать ГубкуБоба. По крайней мере, для амёбы я должна была измениться. Так как она сегодня ночью исчезла на целых три часа и иногда болталась в воздухе только на расстояние в несколько метров от меня.

Вздыхая, я достала тёмные, узкие джинсы и футболку цвета хаки из шкафа, которую подарила мне Софи (она сказала, что она всё равно слишком толстая для неё, а мне она больше к лицу), и втиснулась в неё.

Что теперь? Покрасить ресницы

или нет? Мама говорила, что люди с рыжими волосами должны всегда красить ресницы, чтобы подчеркнуть цвет своих глаз. Но я не считала, что должна подчёркивать цвет своих глаз. Они были зелёными. Зеленее чем есть, быть не могло. Были ли ресницы при этом рыжими или чёрными.

Кроме того, при попытке накраситься самой, мне в глаз попал кусок туши, а это было ужасно больно. Всё-таки лучше спросить маму? Я прислушалась. Если она была внизу в подвале, тогда мне придётся обойтись без неё. Но если она здесь наверху ...? Да, я услышала приглушённые голоса из кухни, а потом папа прошаркал в сторону спальни. Опять посреди дня он улёгся в постель. Я автоматически втянула голову в плечи. Это всё была моя вина. Бирлапп забирал у папы клиентов, потому что разошлась весть, что внизу теперь возилась мама, и позавчера 87-летанию женщину разукрасила, как Леди Гагу. Родственники от испуга разразились слезами. И кто всё это устроил? Я.

Потому что мне обязательно нужно было побрить ноги. Хотя ни одна живая души не интересовалась моими ногами.

– Мама?
– Я осторожно открыла кухонную дверь. Мама стояла на небольшой лестнице, повернув ко мне свой квадратный зад, и вытирала верхние полочки кухонного шкафа. На столе один на другом стояли формы для выпечки и противни.

– Один момент, малышка.
– Сделав огромный прыжок, она спрыгнула с шаткой лестницы.
– Я хочу испечь кексы, для офиса внизу. Потому что и во время траура людям нужно что-то есть. Еда поддерживает и тело, и душу.

Может быть, это и было правдой, но не относилось к маминым кексам. Они укорачивали жизнь. Рассеянно она посмотрела на меня.

– А что у тебя за дело?

– У меня ведь сегодня вечером свидание с Сеппо - э-э, я имею в виду конечно с Серданом и Сеппо, ну ты знаешь ...

– О Боже Сеппо! Ломбарди! Я совсем об этом забыла ...
– Мама залезла в кучу форм для выпечки и вытащила из неё угловатый, высокий противень.
– Ты не могла бы отдать это, пожалуйста, Сеппо? Я его одолжила.

– Я что, должна идти в кино с противнем?

– Люси, пожалуйста, будь так добра. Мне сейчас нужно снова спускаться вниз, а Сеппо принёс мне его лично и ...

– Подожди.
– Я была ошарашена.
– Сеппо был у нас?
– Сеппо ведь ещё никогда не посещал нас. Мы всегда были у них, но никогда наоборот. У меня даже не получилось заманить его в подвал. Мама посмотрела на меня озадаченно.

– Да, Сеппо - я думала, ты об этом знаешь, в конце концов, он положил тебе в комнату твою книгу по географии. Ты забыла её в школе, сказал он. Я подумала, что это очень благородно с его стороны.

– Сеппо был у меня в комнате?
– Внезапно у меня появилось страшное подозрение - да, оно было настолько страшным и казалось таким ужасным, что я сначала даже не хотела об этом думать. Но потом я всё-таки продолжила расспрашивать.
– Когда именно это было? И где была я?

– О Боже, Люси, я уже больше не помню ...
– Но потом мама выпрямила спину и надула щёки.
– О, я всё-таки ещё помню. Этот день я никогда не забуду, - сказала она глухо.
– Это был тот день, когда я узнала, что моя дочь в течение многих лет пыталась свалиться с каких-то зданий, так же как и в тот момент, когда ...

– И ты позволила зайти Сеппо в мою комнату. Хотя меня не было дома, - мой голос пищал, как раненая птица.

– Да, почему нет?
– Мама подняла руки.
– Вы ведь уже знаете друг друга вечность. Он хотел лишь принести тебе книгу.

– И потом ты обнаружила клип. Так ведь было, не так ли?
– Теперь я уже больше не пищала. Нет, я вопила. Я не стала дожидаться маминого ответа, а выбежала в коридор, схватила куртку, обмотала на шагу шарф вокруг шеи и побежала по лестнице вниз.

Мне не нужно было заходить в пиццерию. Сеппо стоял на углу улицы и разговаривал по телефону. Он часто так делал, потому что в пиццерии было почти всегда слишком громко, чтобы можно было разговаривать, а в этот момент мне даже очень это подходило, потому что так он поймёт каждое моё слово и не сможет спрятаться за свою дурацкую печку.

Прежде чем он меня увидел, я ударила его кулаком в живот.

– Ты - чёртова задница!
– закричала я, и несколько человек обернулись в мою сторону.
– Ты предал меня! Ты прокрался в мою комнату и включил клип, чтобы мои родители увидели его! Как ты мог такое сделать?

Я перестала орать, потому что мой голос стал пронзительным, а я этого не хотела. Сеппо медленно опустил свой мобильный в карман куртки.

– Люси, послушай меня, я ...

– Нет, я не буду слушать тебя!
– Хорошо, мой голос больше не был пронзительным. Буду вопить дальше. Я уже давно не вопила, и почувствовала себя хорошо.
– Это было по-настоящему подло! Почему ты так делаешь? Я думала, что нравлюсь тебе! Но прежде всего я подозревала кого-то другого, всё это время, и начала уже ненавидеть его, и поэтому он, наверное, никогда больше не появиться, никогда больше ...

При мысли о Леандере я коротко всхлипнула. Чёрт, может он действительно знал, что я подозревала его. В конце концов, он был своего рода духом. До сих пор он всегда всё знал обо мне. Почему теперь это должно измениться? Возможно, также Витус что-то рассказал ему. Оба были двоюродными братьями. А теперь Леандер ненавидел меня, потому что я ненавидела его, и...

– Люси. Пожалуйста, успокойся.
– Сеппо схватил меня за запястья, но я яростно стряхнула его и попыталась врезать ему коленом между ног. Он ухватился за него, прежде чем я смогла ударить, и затолкал меня в подъезд дома.
– Люси, послушай меня сейчас! Сию минуту!