Невероятное приключение Леньки и Интуты в стране Элефантов и Дифенгатов
Шрифт:
Интута схватила болтавшийся конец веревки и быстро обмотала им стойку. Ленька и Фантик вздохнули с облегчением.
–Нам не вытащить Догкетера,– устало произнес Фантик,– я не знаю, что делать.
–Надо поднять мост,– буркнула Интута,– эти парни совсем ничего не понимают в технике.
Хоть Ленька на нее рассердился, но ругаться было некогда, тем более что Интута была права. Он бросился к столбу с пультом управления и нажал кнопку подъема моста. Шестерни в механизме пришли в движение со страшным скрипом, и мост начал медленно подниматься. Веревка натянулась как струна. Шкура затрещала и разорвалась. Кусок, зацепленный крюком, высоко взвился в небо и шлепнулся около ворот. Зяпа подбежала к лежавшей шкуре и быстро выдернула крючок.
–Скорее опустите мост!– Крикнула она,– пока никто ничего не заметил.
Ленька нажал на кнопку спуска, и мост со стоном и скрипом начал опускаться на место. Ребята схватили кусок шкуры, но он оказался таким тяжелым, что они не могли унести ее втроем. Они проволокли ее несколько метров и, запыхавшись, остановились.
–Нам не унести ее,– жалобно сказала Зяпа,– мы погибли. Нас самих могут скинуть в Снекар.
–До чего ж вы бестолковые,– рассердилась Интута,– Ленька, у тебя же в кармане нож, отрежьте лапу и кусок для ушей. Мог бы и сам догадаться!
–Это я сам так подумал,– пробурчал Ленька,– ты меня уже многому научила.
Он вынул из кармана нож и под восхищенными взглядами Зяпы и Фантика отрезал от шкуры лапу и небольшой кусок от бока. Схватив трофей, друзья помчались к дому Зяпы. Запыхавшись, они вбежали в прихожую и без сил повалились на железный диван, покрытый мягким покрывалом. Оно оказалось мягким и совсем не холодным. Обстановка в комнате была такой же, как в доме Леньки. Только мебель, изготовленная из металла, напоминала кованые ларцы из иллюстраций к историческим романам.
Немного отдышавшись, Ленька взял себя за хобот и, медленно подняв его, освободил голову. Ему сразу же стало легче дышать. Он подошел к медной пластине, начищенной до зеркального блеска, висевшей на стене вместо зеркала, и увидел огромный синяк, расположившийся под глазом. Ленька сразу же сообразил, что заработал его, когда спрыгнул с Пигмана. Зяпа увидела громадный синяк и всплеснула руками.
–Где ты так ударился? Больно?
–Пустяки,– ответил Ленька,– до свадьбы заживет.
–На, приложи,– не слушая его ответа, произнесла девочка.
Она протянула ему круглую металлическую полированную пластинку синего цвета, размером с небольшое блюдце. Ленька с усмешкой пожал плечами, но стал спорить и приложил металлическое зеркальце к щеке. Приятная прохлада пробежала по щеке, и боль мгновенно исчезла. Он снова взглянул в зеркало и замер в изумлении. Синяк полностью исчез.
–Вот это да!– В восторге воскликнул он,– Мне бы такую!
–Я бы подарила тебе,– с готовностью произнесла Зяпа,– возьми, если уж тебе так понравилось. Но тритинг выдается семье один раз в жизни и передается из поколения в поколение. Мы живем среди металлических предметов, и раны постоянно нас преследуют. Без тритинга Элефанты могут погибнуть. Но, если ты очень хочешь…
Зяпа с грустной улыбкой протянула Леньке блестящий кругляшек.
–Стой!– всполошилась Интута.– Не смей у нее брать! Без тритинга она и ее близкие погибнут один за другим.
Ленька отступил на шаг от Зяпы с ее драгоценным даром и тихо произнес:
–Ты очень добрая, Зяпа. Но я не могу принять твой подарок. У нас на Земле имеются различные лекарства, которыми можно вылечить большинство болезней. Я смогу обойтись без тритинга, а ты нет.
Зяпа убрала драгоценный кругляшек в красивую шкатулку и взяла в руки шкуру Догкетера. Она вывернула наизнанку ногу и увидела, что изнутри она похожа на кожу Элефантов. Зяпа удовлетворенно кивнула, подошла к Леньке, примерила длину будущего хобота. Достала из шкафа механизм, похожий на маленький сварочный аппарат, и нажала на клавишу.
В машинке загудело, словно внутри заработал трансформатор. Зяпа сунула кусок кожи туда, где в швейной машине находится иголка, и в этом месте вспыхнули зеленые искорки. После такой обработки куски кожи соединилсь намертво. Однако хобот висел как рукав, а уши болтались как две тряпки.
–Это еще хуже, чем железный хобот,– расстроилась Зяпа,– что же делать? Я прямо ума не приложу.
Ленька с надеждой оглянулся на Интуту.
–Вставьте пружины,– хмыкнула она,– здесь этого добра навалом. Мог бы и сам догадаться.
– Фантик,– попросил Ленька,– сходи, пожалуйста, в сад, наломай тонких прутиков, мы сделаем из них пружины для хобота и для ушей.
Исполнительный Фантик бросился в сад и через несколько минут принес целый пучок проволоки разной длины и толщины. Мальчики сделали спираль для хобота и дуги для ушей, Зяпа пришила их к заготовкам, и Ленька, подняв над собой хобот с ушами, надел их на себя. Зяпа и Фантик ахнули от удивления. Ленька в этом наряде ничем не отличался от Элефантов.
–Теперь безопасно,– определила Зяпа,– сегодня прекрасная погода. Идемте, погуляем, и кое-что покажем Леньке.
Прогулка по Железному городу.
– Отличная идея!– воскликнул Фантик.– Куда пойдем?
–Я думаю на площадь Трех мечей,– ответила Зяпа,– там всегда происходит что-нибудь интересное.
Ребята выбежали на улицу, но Интута остановила Леньку.
–Возьми ольховый прутик,– напомнила она,– никогда не знаешь, что здесь может пригодиться.
–Пути не будет,– недовольным тоном пробурчал Ленька, но вернулся в дом и забрал ольховый прутик.
Друзья взялись за руки, и пошли по улице, заполнявшейся гуляющими. Они чинно шагали по тротуару. Старые и молодые, юные и дети. Совсем маленьких везли в колясках на гусеничном ходу вместо колес.
Во время движения гусеницы цеплялись за какой-то механизм, расположенный внутри, и он вызванивал красивую мелодию. У многих младенцев во рту вместо сосок красовались штуковины, похожие на болт без резьбы. Некоторые пожилые Элефанты держали в руках металлические тросточки, как дедушка на старинной фотографии в мамином альбоме. Другие старики стояли на маленьких платформах и ехали в нужном направлении, в их трости были вмонтированы пульты управления.
Молодые Элефанты вели на поводке страшных животных, похожих на тюленей. Но ласты, заменявшие лапы, были длинными как ноги, а голова напоминала лягушачью. Раздвоенный, как у змеи, язык угрожающе бился о металлический намордник.