Невероятные истории. Авторский сборник
Шрифт:
— Факт! Вовка говорит родным, что он уходит в лагерь, а сам идет работать где-то над своим изобретением. Интересно…
Она не договорила. В конце просеки, по которой мы шли, показался Андрюшка. Он быстро семенил нам навстречу. Подойдя к нам, он отрывисто сказал:
— Вышел вас встречать. Получил письмо от Грушина.
Я взял у Андрюшки письмо и стал читать вслух:
— «Андрюшка!
Я пишу тебе, Сережке и Галке, как своим близким друзьям. Сегодня в полночь решается моя судьба. Я испытываю свое изобретение, на которое истратил все свои сбережения и ради которого, может, останусь на второй год.
Мне нужна ваша помощь, и, если вы мне друзья, вы мне не откажете. Возьмите свои броненосцы и ровно в полночь приезжайте на то место, где мы с вами столкнулись. Пароль — „Архимед“.
Если вы мне друзья, вы это сделаете. Если вы кому-нибудь сболтнете, это будет подлость с вашей стороны.
Прочтя письмо, мы долго молчали. Потом Андрюшка проговорил:
— А вдруг опять ракетный двигатель?
Это Андрюшка вспомнил историю с моделью ракетного автомобиля. Когда мы навещали после аварии Вовку в больнице, он нам объяснил, что взрыв произошел из-за ошибки в конструкции, и обещал переделать автомобиль.
Долго мы сидели под ветками сосны у придорожной канавы, шевелили, как тараканы усами, зажатыми в зубах травинками и думали, как быть. Удрать из лагеря ночью — за такое дело можно вылететь из отряда. Выдать Вовкину тайну было бы не по-товарищески. Но если Вовка опять строит ракетный двигатель, то может произойти несчастный случай, и его нельзя оставить одного.
За лесом заиграл горн. Это в лагере звали к обеду. Мы поднялись с земли.
— Так как же? — спросил Андрюшка. Галка стряхнула соринки, приставшие к юбке. Вдруг она покраснела и ни с того ни с сего разозлилась:
— Вот дурак!.. Ну какой же он дурак!.. Андрюшка задумчиво проговорил:
— Почем ты знаешь? Многих изобретателей сначала считали дураками, а потом оказывалось, что они гении.
И Андрюшка посмотрел на Галку своими большими глазами. Видно было, что ему очень хотелось помогать Вовке. Я тоже был не прочь. Я занимался в литературном кружке, и наш руководитель говорил, что если хочешь быть писателем, то нужно все видеть и все испытать.
— Ну? — спросил я Галку. Галка набросилась на меня:
— «Ну, ну»! Вот если попадемся сегодня ночью, так уж… так уж я не виновата!
Мы с большим нетерпением дождались десяти часов вечера, когда лагерь укладывается спать. Потом ждали еще полчаса, лежа в кроватях, пока лагерь уснет. Наконец мы осторожно выбрались из дому и встретились у реки, где у причала из двух досок стоял наш флот.
Галя и Андрей сели на «Марата», я занял «Аврору». Метров сто мы шли на шестах (боялись, что колеса наделают много шуму), потом пустили в ход машины.
Медленно двигались наши суда по темной извилистой речке. Над берегами нависли ивы, и по их верхушкам осторожно пробиралась следом за нами луна. Плыли мы очень долго. Я уже думал, что мы в потемках проехали место встречи, как вдруг чей-то голос в кустах на берегу тихо произнес:
— «Архимед»!
Мы застопорили машины и стали смотреть на берег. Ничего не видно. Темно.
— «Архимед»! — тихо повторил Вовка.
Мы стали причаливать. О борта лодок зашуршали листья кувшинок. Кусты зашевелились. Появился Вовка. Мы высадились на берег и привязали лодки к большой коряге.
На Вовке была надета бумазейная куртка, такие же штаны, заправленные в чулки, и большая теплая кепка.
— Спасибо, что пришли, — сказал он. — Пойдемте!
— Вовка! Чего ты еще выдумал? — зашипела Галка.
— Пойдемте! — повторил Вовка.
Он повел нас по темному дну оврага узкой тропинкой между огромных зарослей каких-то растений. Скоро мы поняли, что это крапива: Галка так взвизгнула, что в деревне за рекой собаки залаяли.
Спотыкаясь, подымая руки, чтобы не задеть крапиву, мы дошли до какого-то заброшенного сарая. Тут Грушин остановился.
— Чего ты еще выдумал, Вовка? — снова зашипела Галина и боязливо оглянулась.
Вовка помолчал немного, потом ответил:
— Подводную лодку нового типа. Мы сразу повеселели: испытывать модель подводной лодки — это вам не ракетный двигатель!
— Вы мне нужны для того, чтобы завинтить меня в люк.
— Ку… куда завинтить? — хрипло спросила Галина.
— В люк, — спокойно ответил Вовка.
Галка тяжело дышала. Я чувствовал, что сейчас выйдет неприятность. К Галине подошел Андрюшка. Он тихонько проговорил:
— Назвался груздем — полезай в кузов.
Галка ничего не ответила.
Отчаянно заскрипела большая дверь, и мы вошли в сарай. В темноте пахло масляной краской.
Вовка зажег свечу.
Помещение было завалено всяким хламом. Валялись в куче инструменты и старые журналы: «Всемирный следопыт», «Мир приключений», «Вокруг света». В углу стоял примус без ножек, около него — паяльник. Два здоровенных паука торопливо подтягивались к потолку.
У стены почти во всю ее длину на особых подставках стояла подводная лодка Вовки Грушина. Она напоминала небольшую байдарку. В носовой части ее возвышалась труба метра в три вышиной и сантиметра четыре в диаметре. Вся лодка была выкрашена в зеленый цвет, а на борту красными буквами было написано: «Архимед».
Вовка объяснил нам ее устройство:
— Судно погружается на глубину двух метров… Движется с помощью винта. Винт движется с помощью… ногами (там особые педали есть). Находясь в погруженном состоянии, судно может прицепиться к подводной части любого парохода (будет устроено специальное приспособление). Пароход идет, а подводная лодка — за ним. Так можно из Москвы попасть через Беломорканал в Белое море, а оттуда — хоть в океан!
Галина спросила:
— А как же в ней сидеть?
— Сидеть? Сидеть и не нужно. Можно лежать.
— А как же дышать?
— Перископ ведь торчит из воды, через него и дышать. — И Вовка указал на трубу.
Андрюшка потер ладонью лоб.
— Гм! Ну, а как же ты будешь спускаться и подыматься?
— Специальный резервуар, как в наст… ну, как в обыкновенной подводной лодке: чтобы опуститься, в него пускают воду, чтобы подняться, накачивают туда воздух и выдавливают воду обратно.