Невероятные приключения Петрова и Борисова
Шрифт:
Выпили по четвёртой.
– А за что уволят то? – поинтересовался Петров, – накосячил, что ли?
– Накосячил, но не я, – загадочно ответил Иванов, – и вообще, это гостайна. Этого нельзя знать никому.
– Да ладно тебе, – толкнул в бок школьного приятеля Борисов, – какие между нами тайны! Если надо, мы с нашего завода тебе все тайны сдадим. За пол-литру.
– А где вы работаете? – спросил Иванов и разлил всем поровну.
Выпили по пятой.
– На ртутном заводе, – принялся рассказывать Борисов, – ртуть по градусникам разливаем. Очень вредное производство.
– А чё щас не на работе? – поинтересовался Иванов.
– Ртуть закончилась, – вздохнул Петров, – какая-то сволочь цистерну с ртутью украла. Ночью. Сидим теперь без работы в неоплачиваемом отпуске. А у тебя чего украли?
Выпили по шестой.
– У меня не украли, – по лицу Иванова вдруг побежала скупая мужская слеза, – у нас одна сволочь всех агентов, которые под прикрытием работали, представляете, всех продал западным спецслужбам. Весь список. На сорока листах.
– За сколько? – поинтересовался Борисов.
– За сто тыщь евро, – всхлипнул Иванов, – представляешь, годы, десятилетия работы. И всё коту под хвост за каких то сто тысяч евриков.
– Приличная сумма, – осторожно сказал Петров и поднял стакан.
Выпили по седьмой.
– Это для вас приличная сумма, – зло ответил Иванов, – этот список гораздо дороже стоит. Мне за него десять лямов предлагали. И я отказался. Рассмеялся в лицо этим нищебродам. А тут раз и за какие-то крохи всё слили. Сволочи. Все кругом сволочи.
Выпили по восьмой.
– Чего делать, не знаю, – продолжил, немного успокоившись, Иванов, – агентов нет. С кем работать, неизвестно. Сидим, как дураки, штаны просиживаем. Хорошо, хоть зарплату платят.
– А большая у вас зарплата? – поинтересовался Петров.
Иванов ответил.
Тут же выпили по девятой за огромную зарплату Иванова.
– Так наберите новых агентов, – предложил Борисов, – делов-то.
– Это идея, – ответил Иванов и попытался поцеловать Борисова, но промахнулся, – это идея. Надо будет нашим в отделе предложить.
– За идею и за агентов, – предложил Петров и налил по полной.
Выпили по десятой.
– Кстати, а что у вас с английским языком? – спросил Иванов.
– Хау ду ю ду, – рассмеялся Борисов.
Петров ответить не успел. Он вырубился.
Очнулся Петров в своей кровати. Поздно. Часов в десять или даже в одиннадцать. Открыл слипшиеся глаза. Перед глазами на подушке Петрова лежали чьи-то волосатые ноги в вонючих носках.
Петров приподнялся. Рядом с ним на кровати поверх одеяла валетом лежал Борисов. Борисов был в носках и в майке. Петров тоже в штанах и майке. Хотелось пить.
Петров окинул взглядом комнату. Всё то же самое. Вот только окна были криво залеплены листочками из книг.
Петров задумался. Книг в его квартире никогда не было. Он встал, подошёл к окну. На подоконнике валялись истерзанные обложки от книжек.
– Солженицын, «В круге первом», – вслух прочёл Петров названия некоторых из книжек, – Улицкая, «Лестница Якова», Алексиевич, «Последние свидетели».
– Проснулись уже? – раздался бодрый голос.
Петров оглянулся. На пороге комнаты в спортивном костюме стоял Иванов. Стоял и улыбался.
Со стороны кровати раздался стон. Это был Борисов.
Из кухни пахло едой. И судя по звукам, на кухне кто-то был, кто готовил эту самую еду.
– Значится, так, – скомандовал Иванов, – быстро в душ. По очереди. Приводите себя в порядок. Потом обед и в аэропорт.
– Зачем в аэропорт? – подал голос с кровати Борисов.
– В Москву летим, – улыбнулся Иванов, – в Москву.
– Сначала похмелиться, – твёрдо заявил Петров, – я с места не сдвинусь, пока не похмелимся.
– И я, – поддержал товарища Борисов.
– Маша, – крикнул Иванов в сторону кухни, – принеси две рюмки с водкой. И икорки, закусить.
Борисов сел на кровати. Укрылся одеялом.
В комнату вошла женщина. Лет тридцати, рыжая. На женщине были надеты колготки зелёного цвета. И больше ничего. В руках женщина держала поднос. На подносе лежали груди Маши, рядом с ними стояли две рюмки с водкой и две глубокие тарелки с красной икрой.
– Пожалуйста, – сказала Маша и поставила поднос на журнальный столик перед кроватью.
После чего развернулась и, виляя бёдрами, ушла обратно на кухню.
– Оденься, – крикнул ей вслед Иванов.
– А кто это? – спросил, выпив водку, Петров, – что за баба?
– Библиотекарша местная, – улыбнулся Иванов, – я её вчера завербовал, когда она нам читательские билеты выписывала.
– А чего мы в библиотеке делали вчера? – удивился Петров.
– Так журнальный киоск был закрыт, – пояснил Иванов, – вот мы в библиотеку и попёрлись. За печатной продукцией.
– А в Москву зачем? – спросил Борисов, закусывая выпитую водку красной икрой.
Маша забыла принести ложечки, и поэтому икру пришлось есть руками.
– А в Москву мы летим, потому что вы вчера поступили к нам на службу, – вполголоса сказал Иванов и зачем то оглянулся, – подписали заявление о приёме на работу, о неразглашении и прочие формальности. Хорошо, в библиотеке чистой бумаги нашлось две упаковки. Я вчера и телефонограмму в отдел отбил. Что завербованы два агента для работы в Европе. Так что летим на собеседование. К начальству.
– А вдруг мы не справимся? – чавкая и размазывая по лицу икру, спросил Борисов.