Невероятные путешествия
Шрифт:
Как только океан притих, был начат ремонт рулевого устройства. Хейердал сделал из картона модель, которую экипаж сообща обсудил. Было предложено много разных решений, но ни одно не давало уверенности в том, что «Ра II» станет управляем. Совместными усилиями рулевое устройство исправили настолько, насколько это было возможно.
Парус был поднят, и «Ра II» неуверенно двинулся на запад. После всех перипетий последних дней плот получил значительно большую осадку. Набегавшие волны по-прежнему заливали палубу и все, что на ней находилось.
Юрий предложил соорудить нечто вроде ширмы из парусины вдоль борта, чтобы защитить палубу от волн. Это было странное предложение, вначале вызвавшее смех и веселье. Но Юрий взялся за дело, не обращая внимания на насмешки. Он натянул кусок парусины почти вдоль всего правого борта, закрепив его концы сверху и снизу толстыми бечевками. Идея оказалась плодотворной. Убедившись в том, что вода перестала попадать за ширму, все дружно уселись за стол, уже не опасаясь, что будут залиты солеными фонтанами. Секрет заключался в том, что главный удар принимала на себя корма, рассекая волну надвое, а парусиновый экран отражал уже ее фланговые остатки. Хейердал был в восторге и назвал Сенкевича волшебником. Чтобы увеличить экран, использовали запасной парус, и правый борт оказался недосягаемым для волн…
Жизнь на плоту, хоть о прежнем комфорте не могло быть и речи, шла своим чередом: вахты у руля, во время которых приходилось прилагать тяжелые усилия, которые не всегда давали желанный эффект; киносъемки, сушка промокшей одежды, приготовление еды…
Постепенно все привыкли к ограниченному потреблению пресной воды. Два стакана в день на человека хватало — потому что должно было хватать. Суточные пробеги равнялись почти 50 милям. Курс старались держать точно, насколько позволяли обстоятельства, на остров Барбадос; с этого момента начали отсчитывать и расстояние, которое осталось пройти. Временами, особенно ночью, когда плот терял курс и яростно хлопающий парус давал об этом знать, спящим мореплавателям приходилось выскакивать на палубу, второпях закрепляя страховочные концы, и помогать придать «Ра II» нужное положение.
Чтобы облегчить управление плотом, экипаж «Ра II» решил осуществить дерзкий замысел: в открытом океане, можно сказать на ходу, передвинуть вперед двойную десятиметровую мачту, весившую 300 килограммов. Попытка, предпринятая под руководством Бей-кера и Хейердала, вполне удалась и маневренность судна намного улучшилась.
Веря, что в дальнейшем благоприятные ветры не покинут «Ра П», ибо в его нынешнем положении только с их помощью он мог достичь цели, мореплаватели держали курс на запад.
Плот проходил теперь по акватории, где год назад был покинут «Ра I». До материка оставалось около 500 миль.
25 июня — сороковой день плавания. «Теперь уже совершенно ясно, что „Ра II“ не погружается более в океан. Папирусные снопы пропитались полностью. Как правило, мы делаем ежедневно 60 миль, но сегодня прошли только 47. Поддерживаем радиосвязь с исследовательским судном ООН „Каламар“: корабль отправляется в нашу сторону».
Голубь, находившийся на борту «Ра II» на протяжении почти всего путешествия, после нескольких неудачных попыток, предпринятых в предыдущие дни, улетел в направлении материка. Экипаж усмотрел в этом доброе предзнаменование.
29 июня — сорок четвертый день рейса. Океан неспокоен. Поступает радостная весть из каюты: есть связь с «Каламаром», который находится уже где-то недалеко от плота. С корабля передают, чтобы ночью «Ра II» обозначал свое местонахождение ракетами, поскольку расстояние между плотом и судном составляет всего лишь несколько десятков миль…
С наступлением темноты вахтенный Бейкер наблюдает за западной частью горизонта. Безрезультатно. После полуночи, когда Хейердал готовится сменить на вахте Бейкера, — неожиданный испуг. На северо-западной стороне неба над поверхностью воды появляется огромный светящийся диск, все более увеличивающийся в размерах. Вначале Хейердал даже подумал было, не атомный ли это гриб от случайного взрыва бомбы.
Мнения разделились: часть экипажа заговорила о «летающих тарелках», часть высказывала предположение, что-то был отсвет сгоревшей невдалеке от мыса Кеннеди ракеты-носителя.
Тем временем продолжали поступать радиосигналы с «Каламара». На 4Ра Н» жгли красные фальшфейеры и пускали сигнальные ракеты. Под тугим парусом плот продолжал свой путь на запад, а корабль безуспешно разыскивал его среди высоких волн.
Наступил день, а они все еще не встретились. Вооружившись секстаном и радиопередатчиком и устроившись на крыше каюты, Норман Бейкер сообщал свои коррективы «Каламару». Очевидно, первоначальные информации не были точными, и «Каламар» продолжал пребывать вне поля зрения. Лишь в 18 часов по местному времени на горизонте было замечено увеличивающееся в размерах зеленое пятнышко. Вскоре оба судна, на которых развевались одинаковые флаги, были рядом. «Добро пожаловать по эту сторону океана!» — донеслось с «Каламара».
Стемнело. Теперь «Ра П» плывет в сопровождении корабля. Но его испытания еще не кончились. Налетевший с севера сильный порывистый шквал поворачивает парус, волны заливают плот. Хейердал быстро убеждается, что всюду полно воды. Осадка плота угрожающе низкая. «Впервые за все мои плавания я почувствовал, что опора под моими ногами идет ко дну…»
После многих усилий и, казалось, нескончаемых трудов к «Ра II» возвратилась остойчивость, и то лишь после того, как изменилось направление ветра. Не обошлось, разумеется, и без происшествий: Мадани, не имея под рукой страховочного конца, свалился в воду; парусина, натянутая Юрием Сенкевичем вдоль борта для защиты от волн, превратилась в лохмотья…
Когда плот лег на прежний курс, Сенкевич наложил перевязки Хейерда-лу, порезавшему босые ноги о черепки, а также оказал помощь Жоржу Сориа-лу, получившему ожоги от медузы, так называемого «португальского кораблика».
На следующий день «Каламар» плыл какое-то время рядом с плотом, и моряки не могли надивиться быстроходности «Ра II» (в течение последних суток он одолел 75 миль!). На плот была переброшена почта, необходимые медикаменты, фрукты с Барбадоса и картонная коробка с мороженым. Экипаж «Ра II» в свою очередь передал отснятые кинопленки, собранные им пробы загрязненной воды и письма.
На следующий день «Каламар» уплыл, и мореходы вновь остались наедине с океаном.
С приходом июля погода ухудшилась. Темные грозовые облака, сильные порывистые ветры и сопутствующие им могучие волны ощутимо дают о себе знать вконец измотанному экипажу. «Иногда мы бываем настолько измучены, что не в состоянии сразу понять компас. И все же вчера мы прошли 60 миль, а сегодня 81. Правда, мы все больше погружаемся, но это не оказывает существенного влияния на нашу скорость», — записывает Хейердал 2 июля.