Невеста для главы мафии
Шрифт:
— Катерина… Я чертовски виноват не только перед вами, но и перед невинным ребенком. Которого я лишил отца. А своего сына возможности испытать роль отца.
— Не стоит себя винить. Я так живу последние 10 лет. Виню себя, что я плохая мать; что ничего не могу дать своему ребенку; что именно из-за меня у моего сына нет отца. И теперь вы понимаете, как сложно жить и изо дня в день корить себя во всем. Но мне очень повезло, потому что меня поддерживает мой сын. Он полностью прислушивается ко мне, а я к нему.
— Если вы так желаете сделать своего ребенка счастливым, подарить ему полноценную
— Виктор Борисович, мой сын окружен достаточным количеством мужчин. Но ни один не стал бы для него настоящим отцом. Для этого есть две причины. Первая - я не могу никого воспринимать рядом с собой кроме вашего сына. Глупо, но я до сих пор его люблю. А вторая - я полностью прислушиваюсь к своему сыну. Я бы никогда не смогла привести домой какого нибудь мужчину и заявить сыну, что это теперь его отчим. Если бы на то и пошло, то именно мой сын бы и выбирал того, кого хочет видеть членом нашей семьи.
— Катя, вы стали прекрасной матерью, несмотря на все сложности. Я благодарю вас за то, что подарили нам внука. Я не представляю как можно вас отблагодарить за это.
— Не стоит. Я скрывала его от вашей семьи более 10 лет. Мне стоит извиниться.
— Нет, вы защищали своего ребенка. Переживая за него и не зная чего ожидать. Вы все правильно сделали.
— Я боялась, что вы не поверите, что это ребенок Ярослава.
— Катерина, мне свойственно вам верить. И он очень похож на своего отца. Вы когда-нибудь расскажите ему?
— Если вашу реакцию я предполагала, то что ожидать от Ярослава я не знаю. Мы не виделись почти 11 лет. Я не знаю, как он был все это время, с кем, где. Нужна ли я ему спустя столько лет, а ребенок…
— Он все это время думал о вас. Только вы были в его голове и сердце. Никого к себе не подпускал.
— Тогда почему не приехал?
— Не может себя простить, за то что сделал вам больно.
— Поэтому пропал и сделал этим еще больнее. Тогда о чем говорить? Он не простил себя, а узнает о сыне вообще себя возненавидит. Стоит ли ему тогда говорить?
— Я дам лишь совет, а решение останется за вами. Я считаю, что каждый человек должен понести наказание, даже если от своих рук.
— В какой-то мере я с вами согласна. Но что поделать, если речь о человеке, которого любишь и не хочешь для него страданий.
— А это уже только ваше дело.
Дальше мы обсудили их завтрашнюю встречу с моим сыном. После школы на нейтральной территории. Они хотели бы как можно больше времени провести с внуком, познакомится получше. Пока они снова не улетели в Италию. Я была не против, к тому же раз Ярослав сам изъявил желание. А его желание - закон для меня. От разговора меня оторвал один из охранников.
— Катерина Алексеевна, можно вас?
– я извинилась перед Виктором Борисовичем и отошла.
— Слушаю.
– разговор наверняка не предвещал ничего хорошего.
— Там на входе сюда ломится мужчина. Грозится если не пустим сюда, то разнесет все по кирпичику.
— При чем здесь я? Разве этим не должен Миша заниматься?
— Да, но Михаил сейчас находится на другом посту, там тоже неполадки. Соответственно я должен обратиться к вам.
— Ладно, пойдем посмотрим, кто
— Нет, ребятам стоящим на входе он неизвестен. А представляться сам не желает.
– заблудился что ли ? Кто еще сюда пойдет.
Передо мной открывают дверь, выпуская на улицу. И я покрываюсь мурашками, но не от холода, а он увиденного. Сказать, что я удивленна - это ничего не сказать. Я качаю головой, будто пытаюсь избавиться от этого миража, но он не исчезает. Это реальность. Я прямо перед собой вижу Ярослава. А он самодовольно смотрит на меня.
— Что прикажете делать с ним?
– вырывает меня из мыслей охранник.
— Пропустить.
– выдаю приказ, стараясь не подавать никаких чувств, кроме уверенности.
— Но как же…?
– хочет воспротивиться.
— У нас благотворительный вечер.
– смотрю на Ярослава, не отводя взгляд.
– Если человек изъявил желание поучаствовать в нем, то почему мы должны противится этому. Пропустите его.
– снова повторяю приказ, уже разворачиваясь обратно к двери.
– Но сделайте так, чтобы акция открытых дверей на сегодня была окончена.
Произношу и прячусь за дверьми особняка. Мне надо вернуться туда, к людям, рядом с которыми я буду чувствовать себя спокойнее. Думала, что не смогу преодолеть дорогу до основного зала самостоятельно. Что он догонит. Но нет, я возвращаюсь ко всем. Многие замечают мое изменившееся настроение. Я не должна показывать волнения или страха. Я сильная. А сын в отдельной комнате, все хорошо.
Я беру шампанское и подхожу к брату, в то время как в зал входит он. Ярослав Савранский. Его появлению удивленны многие, даже кто с ним не знаком лично. А он удивлен увидеть здесь свою семью. Как же я хочу, чтобы все прошло хорошо.
Но одно только сердце, которое безумно стучит в груди от его появления, говорит о том, что стоит ждать того, чего не было в наших планах.
Глава 35
Я нахожусь в одном закром помещении с Ярославом. И речь вообще не о моем сыне. Я не видела его почти 11 лет, а сейчас он пришел сам. Зачем он пришел? Прошло уже минут 30 с его появления здесь. Он стоит и опустошает шампанское, бокал за бокалом. Нехотя отвечает людям, которые к нему подходят. Однако это были просто знакомые. Родные знают, что его здесь быть не должно. Я то и дело замечаю его взгляд на мне. Хотя нет. Он смотрит на меня не сводя взгляда, даже когда разговаривает с другими. А это я лишь мельком бросаю на него взгляд. Я не понимаю его взгляда. Это похоть, ненависть, или все вместе? Кто бы знал, что творится в его голове. Я с собой только недавно разобралась.
Никто не понимает, что он здесь делает. Все теперь находятся в неимоверном напряжении. Я держусь ближе к Глебу и Кире. Ярослав знаком с Глебом. Если он вспылит или что-то сделает, я должна быть рядом. Я не позволю навредить своей семье. А мы не знаем на что он способен. Но я также переживаю за Рому и за его родителей. Ведь они пришли сюда по моему приглашению, и вряд ли Ярослав будет доволен, что остался в неведении. И тому виной я. Чтобы сегодня здесь не произошло, я ответственна за все. И от этого мне явно не легче.