Невеста для тирана
Шрифт:
– Мне не нужна ваша фирма. Цветы постоянно напичканы, цены завышены. Покупатели вами недовольны. Увольте.
– Тогда мы можем объединить наши капиталы, создать альтернативную фирму по изготовлению, скажем, букетов для невест? Я не могу обанкротиться, это – дело всей моей жизни.
Папа молебно поднимает глаза на более молодого и удачливого бизнесмена и у меня болезненно щемит в груди. Я всегда думала, что мой отец – этакая непотопляемая глыба, залог нашего семейного благополучия и счастья, после того, как умерла мама. Ан нет, оказывается, у нашей семьи огромные долги и проблемы.
– То есть, вы хотите, чтобы деньги для раскрутки дал вам я?
– Да. Два наших имени смогли бы создать отличную конкуренцию на рынке, и это бы принесло вам ещё больший доход, а мне – помогло бы удержать имя на плаву.
Кажется, в воздухе витают искры электрического разряда. Лицо отца очень напряжено, а костяшки пальцев, которыми он держится за ручки кресла, побелели.
Митрофанов же, напротив, чересчур спокоен. По его породистому лицу очень трудно понять, о чём он сейчас думает. Да я и предпочитаю на него не смотреть.
Сколько ему лет?
Наверное, тридцать – тридцать пять. Ростом, примерно, метр восемьдесят пять, с тёмной шевелюрой и серыми глазами. Красивый? Скорее, вселяющий страх и неуверенность. По крайней мере, в меня.
Опасный.
– Я готов пойти на эту сумасшедшую сделку, которая не принесёт мне ничего, кроме проблем и геморроя, взамен на одно условие.
– Какое?
– Я женюсь на вашей дочери.
– Что?
Отец подскакивает со своего стула, потрясая в воздухе рукой.
– Я, по-вашему, должен вложить серьёзные деньги в сомнительное предприятие просто так? Нет, не выйдет. А так – я стану вашим зятем и мы оба будем полноправными владельцами.
– Но, Миле только семнадцать!
– Я подожду до совершеннолетия.
– Моя дочь – не разменная монета!
– У вас ещё двое малолетних детей, подумайте о них.
– Никогда!
– Тогда – прощайте!
Отец, пылая от праведного гнева, хватает меня за руку, и в тот же миг мы оказываемся в приёмной. Я осторожно перебираю ватными ногами, двигаясь к выходу, вслед за отцом, и внимательно смотрю на его лицо. По нему невозможно прочесть, о чём сейчас думает папа, и мне жутко от этого.
Что там говорил Митрофанов? Что хочет жениться на мне?
Но, он же старик!
И, кроме вселенского страха я ничего к нему не почувствовала. Разве о таком муже я мечтаю? Разве для него храню себя?
О, Боже!
– Папа, но как же мы тогда рассчитаемся с долгами?
– Ничего, милая, я что – нибудь придумаю.
1
Мила
*****
– Милочка, ты просто красавица!
Тётушка разворачивает меня лицом к напольному зеркалу и всплёскивает сухонькими руками, испещрёнными глубокими морщинами.
Её губы дрожат от нервного напряжения, и она быстро-быстро проводит языком по верхней губе, чтобы немного успокоить себя и привести в чувство. В конце концов, я понимаю, что сегодняшний день очень важен не только для меня, но и для всех моих родственников.
– Обворожительна, посмотри!
Киваю.
Ну да, красиво.
Правда, на мне сейчас очень дорогое платье, сшитое на заказ у именитого дизайнера, а над моим лицом и причёской в поте лица с самого утра трудилась целая бригада профессиональных мастеров, заказанных отцом из Милана.
А уж сумму, которую выложил мой отец за всех этих мастеров, лучше не озвучивать вслух. Но папа решил, что его любимая дочурка заслуживает самого лучшего, и постарался.
Думаю, что они бы и из обезьяны сделали Мисс Мира, если бы перед ними поставили такую задачу. Так что это вполне ожидаемый результат.
Хотя я, конечно, буду посимпатичнее любой макаки.
Надеюсь…
Растягиваю губы в обворожительной улыбке, чтобы тётушка перестала на меня ворчать. Она и так напряжена сверх меры. Хватит.
– О, Господи, да не стой ты истуканом!
Выдыхаю, опуская плечи, и понимаю, что корсет сидит довольно плотно, обхватывая мою грудь железным обручем. Но дышать я всё-таки могу.
Это обнадёживает.
Значит – не упаду в обморок прямо в объятия своего муженька под улюлюканье злопыхателей.
– Аня, поди сюда!
В комнату влетает смешная полная девчушка в длинном цветастом платье и останавливается на пороге моей комнаты, как вкопанная. На её голове криво сидит венок из настоящих полевых цветов, и я понимаю, что моя двоюродная сестрица оборвала пару букетов, стоящих в гостиной.
– Ой, Милочка Игоревна, какая же вы красивая!
– Я ей то же самое говорю, а она всё чем-то недовольна.
Тётя сердито хлопает себя по полному бедру, насупливая кустистые выцветшие брови.
Ну да, им-то не понять, что своего жениха я не люблю и боюсь. А мысли о предстоящей брачной ночи наводят на меня ужас до болей в животе. Как мне вынести всё это?
– Дай-ка мне шпильки с белыми цветами с того столика, заколю ей причёску повыше.
Аня радостно подлетает к туалетному столику, стоящему у стены, и сгребает пухлой ладошкой несколько шпилек. Я наблюдаю за неловкими движениями своей двоюродной сестрицы, которая, почему-то, предпочитает называть меня исключительно на «вы», и до боли закусываю нижнюю губу.
Страшно…
– Вот, посмотри, как чудесно вышло.
Тётя аккуратно приподнимает пучок на затылке, выпуская несколько локонов наружу, создавая тем самым шикарную свадебную причёску, и Аня с восторгом закатывает глаза.
– Просто изумительно, маменька!
– Вот-вот, а Миле всё не так.
– Она просто волнуется. Свадьба же.
– Так радоваться должна! Вон, какого жениха себе отхватила! Богат, умён, красив! Да пол страны девушек с ума сходят из-за его предстоящего бракосочетания, рыдая ночи напролёт в подушку. А Мила… Неблагодарная!