Невеста Калиостро
Шрифт:
– По-моему, была тетка с такой фамилией в областной администрации, – нахмурилась Юлька. – Как же, конечно, – обрадовалась она. – Ее сын бизнесом занимался и с маминой помощью нахапал недвижимости по бросовым ценам. Вышел скандал, который поспешили замять, тетку выперли на пенсию. Лишившись кресла, она не бедствует, торговый рынок «Южный» чуть ли не целиком принадлежит ей. Это не афишируется, но Витька уверяет, что так оно и есть. На тихую старость она себе деньжат отложила. А сынок ее ходит в депутатах. Рожа его была в прошлом году по всему городу расклеена, так что фамилия
– Она соседка убитой девушки, которая снимала квартиру рядом с ней.
– И что? – помедлив, спросила Юлька. Я только вздохнула. Юлька покинула кабинет, а я уставилась в монитор невидящим взглядом.
Вечером мы с Димой отправились к моим родителям. О своем визите к Ромке я промолчала, раз уж обещала ему держать наш разговор в тайне. Но гибель девушек не давала мне покоя, не помогли ни отличная погода, ни забота родителей, ни присутствие Димы. Он относился ко мне с большой нежностью, и скрывать наши отношения, как выяснилось, был не намерен. Родители, наблюдая за его повышенной заботой обо мне, со значением переглядывались. Мы остались ночевать на даче, о чем я вскоре пожалела. Диме постелили наверху, я намеревалась спать в своей комнате. Перед сном мы вдвоем отправились на прогулку, любовались звездами и купались под луной. Разумеется, этим дело не ограничилось. Прошлогодний стог сена стал нашим приютом, но я до смерти боюсь мышей и поторопилась оттуда убраться.
Когда мы вернулись домой, родители уже спали. Дима потащил меня наверх, я сопротивлялась, потому что знала: от внимания моей мамы не ускользнет тот факт, что в своей комнате я не появилась. Дима, не обращая внимания на мои возражения, просто подхватил меня на руки и понес наверх. Под утро, когда он уснул, я смогла-таки пробраться к себе и запоздало сообразила, что комната, где в настоящий момент Димка отдыхал от трудов неправедных, находится как раз над спальней родителей. Я раскаивалась в своем легкомыслии: у мамы не только отличное зрение, но и выдающийся слух. Пару часов я заливалась краской стыда, представляя встречу с родителями, но в конце концов уснула.
Разбудил меня Дима, причем весьма оригинально. Я возмущенно зашипела, а он, улегшись рядом, заявил:
– Твои родители уже в курсе.
– В курсе чего? – опешила я.
– Нашей любви, разумеется. Твоя мама с утра пила капли, а папа выглядел так, точно лишился своей коллекции моделей. Вспомнив, что ночью мы вели себя немного шумно, я не стал ничего скрывать и, как порядочный человек, попросил твоей руки. Мне, кстати, не отказали, но для начала посоветовали спросить твоего согласия. Я заверил, что ты мне его уже дала. Сейчас внизу готовят праздничный завтрак. В связи с этим вполне естественно, если я задержусь в твоей комнате на некоторое время.
Дима рассмеялся, но пока я готовила ему достойный ответ, смеяться перестал и приступил к тому, за чем, собственно, сюда и явился. Потратив значительную часть своих сил на то, чтобы вести себя прилично и не вопить на весь дом, я довольно быстро сдалась и согласилась выйти за него замуж.
Родители нас ждали за накрытым столом на веранде, мама улыбалась и подкладывала Диме лучшие куски, наверное, подозревала: сил он потратил немало, и их надо скоренько восстановить, а папа был необычайно торжественен. С трудом выдержав два часа семейного праздника, я засобиралась домой, вспомнив про важное дело. Дима меня поддержал, и вскоре мы уехали.
– Ты вел себя ужасно, – не удержавшись, попеняла я ему по дороге в город.
– Милая, твои родители достаточно взрослые, чтобы догадаться: господь создал мужчину и женщину с определенной целью.
– Надеюсь, он имел в виду еще что-то.
– Наверное, но мне об этом ничего не известно, – засмеялся он.
– Ты совершенно невозможен, – пожаловалась я.
И тут… почему эта мысль пришла мне в голову именно в тот момент, не знаю. Но она пришла, и я завопила:
– Останови.
Дима притормозил (ехали мы на его джипе, и за рулем был он), я смотрела на него, находясь в это время на другом конце вселенной, и очень удивилась, когда поняла: Дима расценил мой вопль весьма своеобразно. Мне пришлось его разочаровать, я схватила телефон и набрала номер Вадима. Дима хмуро наблюдал за этим, а когда я заговорила, демонстративно отвернулся к окну.
– Вадим, у Аделаиды есть подруга, Софья Васильевна, полная такая дама, она еще красит волосы в фиолетовый цвет и носит смешные кудряшки. Ее фамилия Агеева?
– Ага. Сын у нее в депутатах. Почему она тебя вдруг заинтересовала?
– Так… – неопределенно ответила я, торопясь поскорее закончить разговор. Смутные подозрения, которые мучили меня, вдруг обрели реальные очертания, и я с удивлением подумала: как же мне раньше не пришла в голову такая простая мысль? Я собралась звонить Юльке, но тут же поняла: она не захочет меня слушать, мои догадки на нее никакого впечатления не произведут. Беспокойство за нее только усилилось, и собственные подозрения необходимо было проверить как можно быстрее.
– В чем дело? – спросил Дима, увидев мою перепуганную физиономию.
– Скорее в город, – скомандовала я.
Дима лихо тронул с места, но по дороге попытался выяснить, куда я, собственно, так тороплюсь и что вообще происходит. Ответить на последний вопрос было не так просто, и я предпочла вовсе не отвечать. Зато позвонила Аделаиде. Голос у старушенции был недовольный, не похоже, что она обрадовалась моему звонку.
– Аделаида Викентьевна, – ласково запела я. – Могу я к вам заехать на несколько минут?
– А в чем дело, Лизанька?
– Мне необходимо с вами поговорить.
– О чем? – насторожилась старуха.
– Лучше не по телефону.
– Деточка, я неважно себя чувствую и не готова к приему гостей.
– Аделаида Викентьевна, голубушка, – запричитала я. – Умоляю. Это для меня очень важно.
– Ну, хорошо. Разве что на несколько минут.
– Куда? – въезжая в город, спросил Дима. Я назвала адрес.
Дима еще что-то сказал, но я его не слушала, пытаясь выстроить линию поведения в предстоящем свидании.