Невеста Карателя, или Краденная Весна
Шрифт:
Палач отмахнулся, но тут же кивнул головой, соглашаясь.
Боялся ли он? О да. И совсем не за себя.
Хотя и за себя тоже. Что будет с Домом Дангорта, с его семьей, если его самого не станет?
Каратель боялся и страшно, просто страшно досадовал.
Имея весьма смутное представление о таких местах, никогда не бывав в них, Дангорт жалел сейчас, что не сделал никаких попыток получить эти знания раньше!
Что считал Параллели чем — то его не касающимся и далеким, а Источники так и вовсе сказкой... Но вот же, на минуту поверив в неё, рискнул и — теперь они спасены! И он, и Амелла, и ребёнок.
...стоит поверить ещё раз? И попытаться?
— Стоит! — тормошила его неугомонная дражайшая половина — Стоит. Давай, пошли.
Рыбы они наловили много. Даже больше, чем, по прикидкам Дангорта, требовалось для "задабривания хода".
Палач стянул с плеч рубашку и, связав рукава, сложил улов в эту импровизированную "суму".
— Я донесу тебя также, в когтях, — объяснил он жене — А ты будешь держать рыбу и мои штаны. Не хихикай, Мелли! Если расчет верен, и у нас всё получится, выйти мы должны на втором этаже, в дальнем, левом коридоре. А кто знает, не занесет ли туда кого из слуг? Не хотелось бы наткнуться на Ридд или её подчиненных без... всего. Старуху удар хватит!
— А тогда? — едва сдерживаясь и надувая щеки, чтоб не засмеяться, фыркнула Амелла — Когда ты в библиотеку приперся в чем мать родила, помнишь? Чего — то ты не думал ни об стыде, ни об мэйсе Ридд!
— Ааа, — вручив ношу супруге, Дангорт привычно искривил лицо — Я был не в себе, дорогая. Такое иногда случается. И правильнее будет сказать не "об стыде", а "о стыде". Ты, драгоценная моя нейра Дангорт — безграмотна.
Пристыженная киска Мелли широко раскрыла рот, чтоб начать мяукать гневную, громкую, длинную отповедь, но тут же, щелкнув зубами, резко отпрянула от сильного, пошедшего волной, жара.
Отскочив на почтительное расстояние и прижав к груди мокрый от рыбы узел, она теперь смотрела во все глаза, стараясь впитать до капли чудесную, невероятную картину обращения Человека в Зверя...
Жар был сильным настолько, чтобы, расплавив человеческую Суть, выпустить наружу другую — дикую. Злобную. Звериную!
Кожа, бронзовая и грубая, медленно заменялась широкими пластинами и узкими чешуйками. Нарастая постепенно и вскоре покрыв всё тело, образовывали они теперь плотный панцирь, блистающий всеми оттенками старой бронзы, переливающийся в скудном свете дня Параллели.
Ноги и руки стали лапами — толстыми и бронированными, чуть изогнутыми кзади, но одновременно кнаружи. Живот, подтянутый и поджарый, несколько повторял всё же торс прежнего Карателя, его Человеческую Природу.
Не слишком длинную, мощную шею венчала громоздкая, шипастая башка, от лба до середины спины разворачивался костистый гребень, кожистые складки которого при движении издавали звук, похожий на щелканье и свист.
Хвост,
Зверь изогнул шею. Прижав к плитам подбородок, приподнял тяжелые веки, и суженными, золотисто — кровавыми зрачками внимательно посмотрел на глупо раззявившую рот Амеллу.
"Ну как? — мягко ударило девушке в висок — Как тебе... это всё?"
— Мамыньки... — только и смогла прошептать нейра Дангорт, восторженно кусая пальцы и ткань "рубашечного" узла с рыбой — Страсти — то какие! Дейрил, ты... просто ЖУТКО красивый.
"Как я неоднократно замечал уже, — занудил Зверь, пробороздив громадными когтями по тут же зазвеневшей плите — Ты безграмотна, моя радость. Село, видишь ли. Деревня! Чистые Поля, да. Прискорбно, но сколько тебя не учи, усредненные, убогие фразы и выражения, вроде "ЖУТКО красивый" или "ЧАВО это?", будут тобой произнесены ещё неоднократно! Не надувай обиженно щёки, любовь моя. Я не сказал ничего, кроме правды. Лучше ответь вот что... Ты меня хорошо понимаешь?"
— Ну и пожалуйста! — визгнула болезненно среагировавшая на критику нейра Дангорт — Хорошо понимаю! Чего тут понимать?! Как ты, болван растакой, стоишь тут и льешь дерьмо на мою башку?
"Ладно, не верещи, — уркнул индийгир — Хорошо понимаешь. Хорошо слышишь... нет головных болей, когда я говорю с тобой. Тебя не опаляет Жар. Хотя моему брату Доэру как раз всё это доставляло неудобства, а он всё же урожденный маг... индийгирской части нет в нём, но магическая Сила, унаследованная по линии его матери, на месте. Странно всё это, Мелли! Тебе ни хрена не делается ни от моего присутствия, ни от нашей близости, ни даже от тягости. Тебе ничего не вредит. Даже ребенок... Ладно. Не хнычь и иди сюда. Пора"
Миг — и громадные, загнутые когти аккуратно, но сильно сдавили талию девушки.
"Только не вертись! — рявкнул индийгирский Зверь — Я могу не рассчитать и сломать тебе спину, нейра Дангорт. Веди себя тихо! Как мышь."
Огромные крылья, рассекая вязкий воздух, подняли в низкое небо Параллели тяжелое тело Зверя.
Тут же всё вокруг заволокло знакомым уже, серым дымом. Он набился в рот, и Амелла закашлялась, прижав одной рукой узел, другой же крепко вцепившись в чешуйчатую, горячую лапу, держащую её.
"Не дыши глубоко! — рявкнул Дангорт, всё же опустившись ниже — Дыши поверху, будто на бегу, поняла?"
— Да! — крикнула в ответ, не узнав своего голоса. Он осип, и звучал теперь так, будто девушке вздумалось покричать в широкую, ржавую трубу — Да, Дейрил!
Они летели плавно. Каратель, вопреки угрозам, всё же берёг Пару и их общее дитя, стараясь если и причинить им неудобства, то уже свести их к минимуму.
Громадные крылья хлестали дым и едкое марево, очищая воздух для того, чтоб его было сносно вдыхать, а крепко сжатая смертоносными когтями Амелла Дангорт чувствовала себя несколько напряженно, странно, но — безопасно.