Невеста Коупленда
Шрифт:
– Вы родились в Индии. Когда вы были совсем маленькой, вашего отца убили на границе во время перестрелки. Позже, брат Саймона, который был инженером в «East India Company», женился на вашей матери. Вы прожили в Индии всю вашу жизнь пока несколько месяцев назад не умер ваш отчим, а затем и мать от эпидемии холеры. Вы также заболели и находились на грани жизни и смерти.
– Саймон попросил меня позаботиться о вас, так, чтобы вы поправились и пережили трагическую потерю ваших любимых родителей в тихой обстановке. Вам конечно, необходим полный покой и тишина; именно по этой причине вы не можете принимать гостей. – Констанс улыбнулась. –
Ноэль лишь смутно представляла себе, где находилась Индия и совсем не представляла, что значило «принимать гостей», но у нее не было никакого желания допустить, чтобы Констанс обнаружила ее невежество. Вместо этого, она насмешливо сказала:
– И все мы будем жить долго и счастливо, я так полагаю.
Улыбка слетела с лица Констанс, и вся теплота покинула ее голос.
– А это, Ноэль, уже будет зависеть от вас.
Глава 7
Дом Констанс, построенный в стиле королевы Анны [11] казался довольно прост: опрятный прямоугольник без крыльев или внутренних двориков. Он был сложен из сливочно-белого камня, меняющего цвет в зависимости от погоды или времени суток. Иногда он принимал розовый оттенок, на закате же пылал золотом. Темно-коричневый дверной проем в центре был украшен лишь простым фронтоном, вырезанным из того же камня, что и весь дом. По обе стороны от двери располагались три высоких окна. На втором этаже было семь окон, центральное немного больше остальных. Магнолии покрывали правую сторону дома, их восковые изумрудные листья вились вокруг оконных рам. На левой стороне вьющиеся желтые розы цеплялись за камни, некоторые побеги достигали подоконника спальни Ноэль, расположенной на втором этаже.
11
Стиль Королевы Анны (англ. Anne queen's style) — историко-региональный художественный стиль, особое классицизирующее английское Барокко.
Внутри несчастная девушка беспокойно ходила по комнате, звук ее шагов приглушал ковер. Прохладные голубые и белые стены и спокойная элегантная мебель контрастировали с ее душевным волнением.
Встреча с Констанс Пэйл встревожила ее гораздо сильнее, чем все те ожесточенные уличные стычки, в которых она участвовала. Метод Ноэль заключался в том, чтобы высмотреть врага и напасть на него. Но эта женщина выходила за границы ее опыта, и она чувствовала, что уличные методы не сработают в этом новом мире.
Отточенные инстинкты грызли ее. Как женщина может настолько убедительно прелагать дружбу и откровенность, когда все это ложь?
Ноэль подошла к окну, привлеченная шумом перед домом. Выглядывая из-за сборчатых синих шелковых гардин, она увидела Констанс, которую усаживали в элегантный темно-зеленый экипаж. Вот и подвернулся случай все разведать, не рискуя неожиданно столкнуться с хозяйкой.
Она начала с гостиной, изучаяобилие золота и слоновой кости, словно ключ к тайне владельца. Но ее непреодолимое чувство прекрасного, так долго лишенное объекта восхищения, пересилило все разумные соображения, и Ноэль попала в плен красоты и элегантности окружающей ее.
Она брела из комнаты в комнату, касаясь мягкого ворса бархатных драпировок, осторожно погладив китайскую статуэтку, тщательно исследуя прихотливую отделку многочисленных каминов. Ноэль залюбовалась изящным изгибом лестницы, спускавшейся в центральный вестибюль, и восхитилась портретом молодой Констанс в полный рост, висевшим на лестничной площадке. Напряжение, ощущавшееся, как тугой болезненный узел внутри, ослабло.
Она собиралась выйти в сад позади дома, когда великолепные часы в фойе пробили час. Словно по сигналу, молодая рябая горничная с мрачными глазами появилась из глубины прихожей – как правильно рассудила Ноэль – со стороны кухни.
– Меня зовут Молли, мисс Поуп. Я нижняя горничная.
Ноэль растерялась, впервые услышав, как к ней обращаются вымышленным именем, но, по крайней мере в этом, Констанс сдержала слово.
– Хозяйка к обеду не вернется, – продолжила девица, не скрывая презрение к гостье, которая выглядела так вульгарно. – Вы будете есть в столовой, или вам принести поднос в спальню?
Ноэль даже не колебалась.
– В мою комнату, пожалуйста.
Она уже заглянула в великолепную столовую и при всем ее бунтарском характере робела обедать в одиночестве в такой внушительной обстановке.
Не потрудившись ответить, служанка ушла обратно.
Вернувшись в свою комнату, Ноэль обнаружила на кровати простое темно-синее муслиновое платье. Она пощупала материю, ткань платья стала мягкой от многочисленных стирок. То, что вещь была не новой, убедило Ноэль, что одежду можно принять.
Сбросив колющееся коричневое шерстяное платье, она через голову натянула темно-синее.
Оно болталось на ее изможденном теле, а подол едва доходил до лодыжек. Поясом затянув болтающиеся складки на талии, Ноэль рассмотрела результат в зеркале.
Не заботясь о внешнем виде, она не огорчилась из-за того, что новое платье было столь же неприглядным как и замененное. Приятно хотя бы то, что оно не вызывает зуд. Однако она вздохнула из-за контраста между витиеватой позолоченной рамой зеркала и жалким, непривлекательным отражением в нем.
Ее внимание быстро переключилось на поднос с обедом. Она поразилась количеству пищи: щедрые порции копченого лосося, ростбифа, картофеля, свежего хлеба, и ароматного овоща, который, как позже ей сказала Летти, называется спаржей. Ноэль съела все подчистую, легла на кровать с непривычным ощущением сытости и приятной расслабленности и вскоре заснула. Она проснулась более отдохнувшей, чем когда-либо на ее памяти, и легкими шагами направилась в сад. По дороге она обнаружила внушительные двойные двери в центральном вестибюле. Заинтересовавшись, девушка толкнула ручку и вошла внутрь. Увиденное вытеснило все мысли о саде
Быстро закрыв за собой дверь, Ноэль замерла как вкопанная. Это была библиотека, величественная комната из дуба и кожи с таким высоким потолком, что все казалось уменьшившимся в размерах. Свет падал на массивную полированную мебель и освещал большой портрет, доминирующий в комнате. Из-за одежды Ноэль предположила, что это портрет Бенжамина Пила. Художник запечатлел немолодого статного мужчину с густыми белыми волосами, и тяжелыми, почти сросшимися, бровями.
Должно быть, все эти книги принадлежали ему, решила Ноэль и преисполнилась благоговения, переведя взгляд с портрета на вздымающиеся полки, выстроенные вдоль стен. Ее ноги наконец оторвались от пола, и она забыла обо всем, кроме неожиданно обнаруженного сокровища.