Невеста на ночь

Берг Патти

Да, она добилась развода, даже не спросив у него согласия, но ведь он бросил ее, помчавшись куда-то в Египет, навстречу очередным приключениям. А потом угодил в тюрьму – и поделом ему! Она поступила правильно, положив конец их мнимому браку. Дункану вообще нельзя доверять! А что касается Дилана… наверное, все-таки следовало поставить Дункана в известность, сообщить о рождении сына, но когда она подписывала бумаги о разводе, она еще не знала, что беременна, к тому же мужем Дункан оказался никудышным. Ей и в голову не приходило,

что он может быть отцом.

– Так зачем ты явилась сюда? – спросил Дункан, делая несколько шагов влево и снимая устье пещеры за спиной Кэйро. – Работодатели редко спускаются в пещеры и шахты в поисках будущих работников. Ты могла бы просто позвонить.

– И ты выслушал бы меня? Или перезвонил бы, получив сообщение?

– Нет, Кэйро, – с расстановкой ответил он, глядя на нее сквозь объектив. – Перезванивать я бы не стал.

– Вот и я так подумала. Поэтому я здесь.

Он еще раз щелкнул затвором фотоаппарата.

– Но как ты меня нашла? Этот адрес я никому не оставлял.

На этот раз Кэйро с притворным равнодушием отвернулась и отошла в сторону, решив, что в такую игру можно играть вдвоем.

– Мне известны твои методы работы, – объяснила она, проводя пальцем по древнему сталагмиту. – Еще подростком я несколько лет ходила за тобой по пятам и поняла, как методично ты действуешь. Ты избегаешь широких мощеных и даже немощеных дорог. Когда тебе приходится выбирать между пятизвездочным отелем и палаткой, ты всякий раз предпочитаешь палатку. – Кэйро вспомнила, как однажды сама сделала такой выбор – в те ночи, которые провела с Дунканом под полной египетской луной. Она поспешила отогнать воспоминания. – Разыскать твой лагерь было нетрудно. Наверное, ты просто забыл, какой я опытный следопыт.

Он пригвоздил ее к месту взглядом голубых глаз:

– Ошибаешься, Кэйро. Я ничего не забыл.

И она помнила все до мелочей. Помнила их брачную ночь и то, как задрожало у нее все внутри, когда пальцы Дункана коснулись ее живота. А еще помнила вкус его сладких от вина губ, когда впервые поцеловала его. Тогда ей было всего пятнадцать лет, а ему – двадцать два. Кэйро навсегда запомнила удивление, промелькнувшее на лице Дункана, тень желания в его глазах, но уже через мгновение он рассмеялся и заставил ее поклясться, что впредь она будет скромнее.

Но помнить эти моменты было опасно. Кэйро выхватила у Дункана фотоаппарат и вгляделась в видоискатель, чтобы скрыть волнение и гнев, смешанный с желанием, которое ей так и не удалось побороть.

– Я старалась забыть о тебе, – призналась она, – но всякий раз, взявшись за археологический журнал, я натыкалась на твои фотографии. И не могла не читать подписи под ними: «Дункан Кинкейд – выдающийся авантюрист».

Дункан приподнял густую черную бровь:

– Уверяю тебя, это дутая популярность.

Кэйро направила на него объектив.

– Я читала статьи, но не верила ни единому слову.

По его лицу скользнуло удивление, и Кэйро успела запечатлеть его на пленке, а затем отвернулась и пошла прочь, лавируя между сталагмитами и время от времени бросая взгляды через плечо на Дункана. Он стоял посреди пещеры и следил за каждым движением Кэйро.

– Ну и как тебе нравится жизнь кочевника? – спросила она, обогнув кристаллическую колонну. Когда-то ее привлек именно авантюризм Дункана, но он стал и причиной разрыва. Кэйро мечтала, что Дункан рано или поздно остепенится, захочет почувствовать вкус оседлой жизни, и уверяла себя, что желает этого только ради Дилана.

Враждебный ответ потряс ее до глубины души:

– На одном месте сидят только женатые мужчины. А я не женат. И никогда не был – так сказано в бумагах, которые мне прислали.

Вопрос о расторжении брака Кэйро не желала обсуждать.

– Этот эпизод давным-давно в прошлом. О нем пора забыть.

Обойдя еще одну каменную колонну, Кэйро чуть не столкнулась с Дунканом. Он стоял почти вплотную к ней.

– В прошлом? Как бы не так. – Он возвышался над ней, как неприступная башня, упрямый и несгибаемый, словно массивные сталагмиты. – Ты вернулась из прошлого. Ты здесь. И я хочу знать почему.

Она уперлась взглядом ему в плечо, в мышцы, подрагивающие под тканью рубашки. Дункан скрестил руки на груди:

– Я жду, Кэйро.

– Я же объяснила: я предлагаю тебе работу.

– Зачем?

– Мне нужна твоя помощь в проведении археологической экскурсии по Центральной Америке.

– Ты хочешь, чтобы я стал гидом? – Он рассмеялся, в его голосе отчетливо зазвучало пренебрежение. – Да ты спятила! Ни один уважающий себя археолог не согласится проводить экскурсии.

– Но я же занимаюсь этим делом.

– С каких это пор?

– Уже три года. Нет, четыре. Я сбилась со счета.

– Должно быть, твои родители устроили скандал. Насколько мне помнится, ты должна была работать вместе с ними.

– Я пыталась, – честно призналась Кэйро. – Но вскоре поняла, что мне неинтересно просеивать песок.

– Это наглая ложь, Кэйро. Я никогда не встречал настолько любознательного человека, как ты. Я же помню, как ты могла часами искать какой-нибудь ничтожный обломок. Любовь к археологии у тебя в крови. Она не могла просто взять и исчезнуть.

«Но любовь к ребенку сильнее, – хотелось возразить Кэйро. – А еще мне надоело выслушивать попреки родителей, слишком одержимых работой, чтобы уделять нам внимание».

Но она опять отмахнулась от воспоминаний и сказала:

– Свою работу я не забываю. Во время экскурсий я иногда провожу раскопки. Вот почему я хочу, чтобы через месяц ты отправился со мной в Белиз.

– В Белиз? – Дункан усмехнулся. – В археологическую экскурсию или просто позагорать недельку-другую?